ТРАДИЦИОННЫЕ ПРАЗДНИКИ ЙОЛЬ

Глава 47 книги The Troth (Kveldulfr Gundarsson & Our Troth, USA)
перевод - Надежда Топчий (Tradis), редакция - Сигвальд Годи

“Ехал Хедин (Heðinn) домой из леса в вечер под Йоль и встретил женщину-тролля. Она ехала на волке, и змеи были у нее удилами. Она предложила Хедину сопровождать его. «Нет!» — сказал он. Она сказала: «За это ты заплатишь, когда будешь пить обетную чашу!» Вечером стали давать обеты. Привели жертвенного вепря (sonargöltr). Люди возлагали на него руку и давали обеты, выпивая обетную чашу… “

“Песнь о Хельги, сыне Хьёрварда”(Helgakviða Hjörvarðssonar, пер.А.Корсуна)

Среди всех важнейших праздников наших предков, Йоль был самым значительным, самым священным и наиболее исполненным силы. В течении тринадцати ночей Йоля все миры встречаются в Мидгарде, боги, богини и мертвые свободно путешествуют, тролли и альвы приходят в дома людей, и те, кто близок к Иному Миру, могут оставить своё человеческое естество, чтобы стать всадниками Дикой Охоты или оскорейя (oskorei, поездка Асгарда), оборотнями или воплощением различных существ, которые бродят по земле во время Йоля. Но Йоль также время величайшего празднования и радости, ведь на Йоль весь род, живые и мёртвые, собирается вместе, с уверенностью, что как Солнце восстаёт из периода глубочайшей тьмы, так когда-то подобное же возрождение ждёт и нас. Не случайно, что Йоль сохранил больше языческих обычаев, чем любой иной праздник: и полено Йоля, и вечно-зелёное дерево тоже являются залогом того, что пути нашего народа переживут долгую тёмную зиму и ярко засияют снова.



Традиционно Йоль длится тринадцать ночей, которые зовутся в Гемании Weihnachten - Священные Ночи (wih-nights – в англосаксонской традиции, ср. русское Святки). Эти тринадцать ночей – пограничное пространство между старым и новым годом, грань, где миры пересекаются. Всё, что случается между первым заходом солнца и последним восходом на Йоль – могущественнее, чем в любое иное время года: это время, когда Вирд (Wyrd) может быть изменён, когда устанавливается судьба.

В древности, по крайней мере, у англосаксов, Йоль начинался в ночь перед солнцестоянием (либо 19, либо 20 Декабря, в зависимости от года, что легко определяется по справочникам), которую Беда (Bede, Беда Достопочтенный) называет Ночью Матери (англ. Mother-Night). Название наводит на мысль, что эта ночь была особо посвящена идис (idises, на старосеверном – дисы) и, возможно, Фрийе (Frija, прим. принятая в Троте континентальная форма имени Фригг), сегодня мы мыслим эту ночь как закрытую внутрисемейную, которую проводят дома друг с другом и духами. Эта ночь проходит под руководством матери семейства (англ. house-mother, мать дома), которая представляет все женственные сущности, что заботятся о своих потомках.

Самая могущественная из ночей Йоля – собственно ночь солнцестояния, самая длинная ночь года, когда все существа, которые бродят во тьме свободнее всего и людская власть на этой земле слабеет. Слово “Йоль” (Yule) – первозданно-древнее и значение его темно, оно могло бы происходить от корня, означающего "колесо"; "время радости"; "поворот года", "время жертвы", или возможно "слепое (темное) время (де Фрис, Словарь, стр.292, (de Vries, Wörterbuch, p. 292); Асгейр Блондал Магнуссон, стр.433, Толковый словарь (Ásgeirr Blondal Magnússon, Órðsifjabók, p. 433)). Это – ночь, когда должно было гореть йольское полено и бдить стража, это – ночь, когда приносились самые священные клятвы. Не к добру быть одному этой ночью, ибо для одиночки тролли и мёртвые – компаньоны, в лучшем случае, рискованные!

Период Йоля заканчивается на “Двенадцатую Ночь” (на самом деле это Þrettándi, “Тринадцатая ночь” на старосеверном), которая приходится на 6-е января в христианском исчислении (отсчитывая с 25-го декабря), но для нас, как правило, она выпадает на канун 3-го января (считая с 21-го декабря). Как первый день нового года, этот день сам является днем орлёга (ørlög, персональная судьба человека), и то, что сделано и сказано в этот день будет определять весь приходящий год. Нет священного пира (symbel, священный ритуальный пир) могущественнее, чем проводимый в полночь во время “Двенадцатой Ночи”, нет исключения и для слов, произносимых, что бы оставить шрам или принести горе.

Следует также упомянуть, что по некоторым предположениям на Севере на самом деле справляли свой Йоль позже, чем христиане (см. Клизби-Вигфуссон, Исландско-Английский словарь, стр.309 (Cleasby-Vigfusson, An Icelandic-English Dictionary, p. 309)), однако насколько позже – материал для догадок. В Норвегии “двенадцатый день” Йоля или “День Кнута” (13 января) рассматривался как конец праздничного времени ( Фейльберг, Йоль, II, стр.303 (Fejlberg, Jul, II, p. 303)), и де Фрис считает, что “в языческие времемна Середина Зимы (англ. Midwinter) выпадала примерно на 14 января (История религии, II, стр.305 (Religionsgeschichte, II, p. 305)). Современные асатруа, однако, склонны предпочитать промежуток Солнцестояние – Новый Год.

Из старосеверных источников нам известно, что Йоль, понимался особенно как время принесения клятв на священном кубке (исл. bragarfull, “лучшая зравица”(тост или кубок), произносилась на ритуальном или погребальном пире, с обетом совершить нечто) и священном вепре (исл. sonargöltr, жертвенный кабан), как рассказывается в приведенной в начале раздела цитате и описано более подробно в саге о “Хёрвер и Хейдреке” (Hervarar saga ok Heiðreks, 9 ), где йольский кабан особо упоминается как животное Фрейра (или, в другом манускрипте, Фрейи (прим. перев. – упоминание Фрейра/Фрейи есть в “Саге о мудром конунге Хейдреке”, 10, которая является одним из вариантов вышеупомянутой саги.)). В это время все клятвы священны – соблюдение их является мерой оценки поклявшегося среди людей и богов/богинь, их нарушение призывает злую удачу и служит причиной худшего позора среди людей – Ночь Йоля освящает их.

Здравицы, обсуждаемые в разделе “Священный пир” ("Symbel") так же были частью традиционного северного празднования, “Сага об Оркнейцах” (Orkneyinga saga) описывает питье minni (здравиц/тостов, провозглашаемых в память) – даже следом за христианской мессой. Как обсуждается ниже, Йоль был и временем, когда часто случались странные вещи, и величайшим праздником года. Это было время, когда должен был сохраняться мир: известны выражения jólafriðr (Йольский мир) и jólagrið (Йольское перемирие/пощада).

Мощь времени Йоля видна и по тому факту, что сами боги/богини называются “йольн” (jóln, существа Йоля ) в “Перечне Халейгов” (прим. -Háleygjatál, 16, генеалогическая хвалебная песнь в честь ярла Хакона Могучего) Эйвинда Погубителя скальдов (Eyvindr skáldaspillr). Следует отметить, что Кристофер Арнольд (Christopher Arnold), писавший в 1674г., упоминает “духов и не добрых и не злых, которые особенно пребывают в воздухе в период рождения Христа и называются 'Juhlafolker', что значит Йольский народ (англ. Yule-folk) в Лапландии” – название, которое подозрительно напоминает старосеверное jóln. Он так же описывает, как саамы совершают жертвоприношения, при которых берут долю еды в священные дни, складывая её в куски бересты и делая небольшие кораблики, оснащенные парусом и рулём, в которые они заливают немного жирной подливы. Они подвешивают такие кораблики перед домом, чтобы роящиеся кругом Йольские хозяева (англ. Yule-host) имели, что есть. (Мейсен, “Рассказы о неистовом Воинстве и Диком Охотнике”, стр.134 (Meisen, Sagen der wütenden Heer und wilden Jäger, p. 134)). Это вполне может быть заимствованием из северных обычаев, в которых корабль играл столь большую роль как знак путешествия между мирами. Хотя древние источники не упоминают суда как сакральные вместилища (за исключением контекста похорон), это выглядит вполне соответствующим общим представлениям наших предков.

Из всех богов/богинь Один наиболее соответствует времени Йоля, действительно, одно из его хейти (исл. heiti, замена имени) - Йольнир (Jólnir, Йольский). В “Пряди о Хальвдане Черном”(Halfdanar þáttr svarta) из “Книги Плоского острова”, отрывок “Саги об Олаве Трюггвассоне” (Flateyjarbók, Óláfs saga Tryggvasonar)) Один появляется как старый финн королю Хальвдану на Йольские праздники и заставляет исчезнуть все продукты. Хальвдан пытает его, пока его сын Харальд (позднее Харальд Прекрасноволосый (Haraldr inn hárfagri)) сперва не просит своего отца отпустить старика, а затем освобождает его сам. Харальд отправляется с ним, пока они не приходят в место, где пир продолжается, именно туда попала исчезнувшая еда, затем спутник предсказывает Харальду, что тот должен стать единственным правителем Норвегии, когда придёт время. Это ещё одно упоминание, свидетельствующее, что Одина язычники особо почитали в период Йоля.

Всю зиму, но особенно во время двенадцати ночей Йоля, Один появляется как предводитель Дикой Охоты. Ареал распространения различных форм “Воданова Воинства” простирается от Швейцарии и до Швеции включительно. Хотя различные исторические фигуры или герои местных легенд (например, Дитрих Бернский в Германии, Датский короли Вольдемар и Христиан II, Френсис Дрейк в Англии) называются в этих легендах, производное от корня wod является наиболее общим, представляется вероятным, что это – один из древнейших аспектов бога, если не самый древний. "Oden" пояляется в Швеции и Дании, но не в Норвегии, где процессию ведёт Гуро Руссерова (Guro Rysserova (Гудрун “Саги о Вёлсунгах”, Guðrún из Völsunga saga) и её супруг Сигурд (Sigurðr) (прим. – в энциклопедии “Скандинавской мифологии” на русском языке имя предводительницы передаётся как Гуро-рисса или Рейса-Рова) – который не смотря на имя "Sigurd Svein", то есть Молодой Сигурд и то, что все варианты рассказа о нём повествуют про его раннюю смерть, описывается в норвежских легендах о Дикой Охоте как ужасающе старый и дряхлый до слепоты, так что когда ему требуется взглянуть, глаза его приходится открывать при помощи крюка. Этот старик с плохим зрением не имеет ничего общего с Сигурдом Сигмундссоном, но имеет загадочное сходство с божественным покровителем Сигурда, древним Одином (Óðinn), который так же известен под именами Билейгр (исл. Bileygr – Плоховидящий), Херблинди (Herblind, Слепой воин, Слепой хозяин), Твиблинди (Tvíblindi, Дваждыслепой), Хельблинди (Helblindi, Смертельнослепой), что приводит к обоснованной догадке, что норвежская народная традиция могла заменить имя бога именем героя.

Человеческая сторона Охоты обсуждалась в разделе “Мужская инициация” (Man-Making). Из легенд ясно, однако, что к Охоте принадлежат фактически мертвые. В Страсбургской хронике (Strassburger Chronicle) за 1516г. описывается, что женщина видела среди воинства своего мужа, чья голова была разбита в куски во время войны; поэма Ганса Сача (Hans Sach) "Das wutend heer der kleinen dieb" (1539) описывает вод-полчища (англ. wod-host) в жутких подробностях, включая воронов, взмывающих высь, чтобы выклевать глаза мёртвых, пока в конце “там не появился повешенный в тот же день, что все ещё имел глаза и меня видел”. Вовлечение в процессию людей, неисполненных Вода (прим. речь о wod, состоянии исступления, вдохновения и пр.) в кавалькаду Воинства может быть опасно: Хроника фон Зиммернов (Zimmerische Chronik, прим. - южнонемецкая фамильная хроника семьи фон Зиммерн (Швабия), написана между 1558 и 1566гг. Фробеном Кристофом фон Зиммерном (Froben Christoph von Zimmern)) сообщает, как один человек перевязал призрака и сделался больным, пока другой отвечал охоте с тем же результатом. В Померании (Pomerania, северная Германия) и Вестфалии (Westfalia, северо-западная Германия) Охота преследует путников до смерти. М.Ландстад (M. Landstad) цитирует рассказ Телемарка (Telemark) про Асгардсрейд (Aasgardsreid), оставляющий мертвых висящими там, где они пили Йольский эль. “Он был одет как житель Нуммедаля (Nummedal, юго-восточная Норвегия) и имел серебряные пуговицы. Асгардсрейд поднял его в Нуммедале и перенес вдаль, и они, по-видимому, мчали его столь грубо, что его разорвало.” (“Северные народные исповеди” 13, стр.20 (Norsk folkeminnelags skrifter 13, p. 20)). Мотив живого человека, поднятого полчищем духов и перенесенного куда-нибудь особенно распространён в Германии и Норвегии. Любопытна форма этой темы, уникальная для Норвегии, когда речь идёт о людях, подвергающихся своего рода непреднамеренному разделению души и тела, которое лежит, будто мёртвое, в то время как их душа путешествует с oskorei , как описывает Ланстад: “Она упала обратно и пролежала целую ночь, как если бы была мёртвой. Было бесполезно трясти её, поскольку Оскорей увлек её.” Женщина затем пробуждается, что бы сообщить, как она мчалась с Воинством “так что пламя било из-под лошади” (стр.15). В Померании запирают двери для защиты детей, чтобы их не унёс Охотник, в Бохуслане (Bohuslän, Швеция) говорили, что “Один (Oden) едет по воздуху и берёт разные создания и детей с собой”. В Дании мы видим два противоположных представления: в домах, что построены вдоль “дороги короля Вольдемара” должны быть открыты двери, чтобы Охота могла свободно проехать (прим. – двери длинного дома располагались на торцах), но так же бытовало поверье, что двери должны быть заперты, так как визит “Одена” (“Oden”) приносит несчастье. Де Фрис считает, что исходное представление состояло в том, что проезд Вод-Полчищ мыслился приносящим благословение и лишь после христианизации Охота стала рассматриваться как орда демонов ( “Водан и Дикая Охота”, стр. 50 (Wodan und die wilde Jagd, p. 50).).

Как сказано в разделе “Мужская инициация”, приношения пищи и питья были часто оставляемы для Охоты. Так же, как и ужас, Воинство Вода приносило плодородие полям: рассказывается о норвежских “Йольских парнях” (jolasveinar), что зерно будет расти так же высоко, как они сумеют подпрыгнуть над землёй. Северное заклинание Последнего Снопа так же свидетельствует об этом: “Вод, даем твоей лошади нынче корм. Нынче чертополох и тёрн – в следующем году отменное зерно” (прим.пер. – в оригинале – “черотополох и колючки”, не именно тёрн). Де Фрис (De Vries) комментирует это следующим образом “(Водан) связан со временем Йоля, в которое он приходит на землю со своей свитой эйнхериев, ведя подвластных умерших в их прежние жилища… Они приносили удачу и благословение, но особенно благословляли урожай… Полчища мертвых, скитающихся в это время в полях и лугах, должны были мчаться вперёд в подобной мистической связи: их лидер Водан так же обладал властью над добрым урожаем” (“Водан и Дикая Охота”, стр.51 (Wodan und die Wilde Jagd, p. 51)).Это было истинно как для полчищ духов, так и для одержимых Водом людей, которые резвились в их масках.

Тесно связан с этими верованиями скандинавский обычай изображения ряжеными Йольского козла (англ. Yule-buck) – козлиной головы на па палке, которую носит из дома в дом молодой парень в меховой накидке и при этом всячески дурачится. Его приход мог означать добрую или дурную удачу, но во многих общинах его встречали с пением и танцами. Тем не менее, Йольский козёл был фигурой скорее устрашающей, чем забавной, одна быличка в Дании рассказывает о девушке, которая осмелилась танцевать с ним в амбаре в полночь, когда он ожил и стал бить её палкой, пока она не умерла. (Симпсон, “Скандинавские народные истории”, стр.80-81 (Simpson, Scandinavian Folktales, pp. 80-81)). В Норвегии и Швеции, где также были ряженые, Йольский козёл тоже кажется полностью сверхъестественным существом, лишенный костей и крови, с волосами, достаточно длинными, что бы спрятать его ноги. В прежние дни он прятался в кухонном подполе и должен был получать на Йоль пиво, шнапс (водку) и кашу, чем его удерживали от разрушений в доме. В Сондморе (Søndmøre, Норвегия) его называют могильным (или курганным) козлом (англ. Howe-buck) и, как считается, он обитает в могильных курганах, в Швеции во внезапных недомоганиях во время Йоля обвиняют именно этого козла (Фейльберг, Йоль (Fejlberg, Jul)). Так же иногда говорят, что “Новогодний козёл” заберёт того, у кого не будет новой одежды в это время.

Йольский козел может быть связан с козлами Тора (и как мы помним, в Германии “Санта-Клаус” иногда правит повозкой, запряженной двумя козлами), либо же он может входить в круг понятий той же дикой мощи смерти и плодородия, которую мы наблюдаем в Дикой Охоте. В святочном представлении в Оланде (Øland, Швеция) участвуют двое людей, “отец” и “сын” вместе с “козлом”, которые попеременно поют, заключая сделку на жизнь “козла” и рог. В конце третьей строфы в “козла” “стреляют”, он падает и лежит как мертвый. Затем его покрывают красным и белым плащом, последний стих сообщает, что “козёл” встаёт. трясёт бородой и скачет, одновременно ряженый, его изображающий, поступает как описано. В другой версии красным плащом накрывают козла перед убийством, затем – синим плащом (поскольку козёл был серым), затем белым (поскольку он был мертвым), затем золотым, потому что Йоль близко, и прежде чем его утащат прочь солить, он встаёт и трясёт бородой (Фейльберг, Йоль, II.стр.231-32 (Fejlberg, Jul, II, pp. 231-32)). Это подозрительно близко к легендарному описанию козлов Тора, которых можно было зарезать и съесть, а затем вернуть к жизни взмахом божественного Молота.

Козлов, сделанных из соломы, больших и маленьких, можно увидеть во время Йоля повсюду в Дании и Швеции. Общее украшение святок в этих странах – небольшой венок из соломы с маленькими подвешенными соломенными же козликами на нём. Эти творения - особенно большие, чьи бороды сделаны из колосьев ячменя и пшеницы – воплощают всё ту же связь смерти и плодородия. Козёл сам по себе довольно зловещее животное, и как показывают козлы, запряжные в повозку Тора, они способны, подобно лошадям и вепрям, путешествовать между мирами.

Хотя Последний Сноп был обычаем праздника Урожая (или, как вариант – Зимней Ночи (прим.ред)), специальные связки так же выставлялись во время Йоля “для птиц” – иногда на вершинах фруктовых деревьев. Этот обычай бытовал в Норвегии, Швабии, и на крайнем юге Германии (Фейльберг, Йоль, I, 143 (Fejlberg, Jul, I, 143)).Так как Последний Сноп особо связан с духами мёртвых, как и практика вывешивания даров на деревьях, возможно, что эти вязанки – “Снопы Йоля” сперва служили дарами богам/богиням и духам, которые могли являться принять их в форме птиц (особенно ворон и воронов?).

Наравне с Воданом Охота имела так же женского лидера Перхту/Берту (Perchte/Berchte) или Хольду (Holda), которые, как уже говорилось в разделе “Фрия” (Frija), вполне могут быть германскими сохранившимися аспектами Фрии, что оказались позабыты в северных рассказах. В народных процессиях в Верхней (Южной) Германии, ряженые в масках назывались "Perchten". Были как уродливые, так и прекрасные "Perchten" – первые носили маски зверей и чудищ, вторых украшали фантастические наряды. Красивые часто раздавали подарки, в то время как безобразные бегали и скакали в неистовстве. Подобно норвежским “Йольским парням” (jolsveinar), чем выше "Perchten” могли прыгнуть и чем более дико они кричали и носились вокруг, тем большее благословение они приносили местам, куда являлись (Де Фрис, “История религии” , I, стр.451 (de Vries, Religionsgeschichte, I, p. 451)).

В более мягком варианте младшие мальчики из родни могли бы переодеваться “Йольскими парнями” и обходить собравшихся с какими-то символами благословения – возможно, сухими колосьями с зерном – которые они должны были б раздавать в обмен на деньги или конфеты, как делают девушки – “ведьмы Остары” на празднике Остары.

Воинство Вода – не единственное сборище призраков, что бродит во время Йоля. Всевозможные мёртвые и немёртвые пересекают границу. В “Саге о Греттире” (Grettis saga) Глам (Glámr) встречается с существом, которое убивает его и становится причиной того, что он, в свою очередь, превращается в ужасного мертвеца-драуга (исл.draugr), явления призраков в “Саге о людях с Песчаного Берега” (Eyrbyggja saga, LIII-LIV)так же происходили на Йоль. Тролли совершенно обычны в это время, особенно в Исландии, но и во всей Скандинавии есть множество рассказов о бандах троллей, которые вламывались в дома людей, что бы отпраздновать свой собственный праздник, выгоняя хозяев-людей прочь. В “Саге о Хрольвве Жердинке” (Hrólfs saga kraka) женщина-альв является к королю Хельги на Йоль, и он зачинает от неё дочь, которая со временем становится причиной смерти Хрольва. Альвы курганов особенно активны в это время, и их часто видят путешествующими от холма к холму, те, кто посмотрит внимательно на холмы и камни, где они живут, может увидеть, как они празднуют и пляшут на Йоль.

Христиане тратили много времени, чтобы уберечься от Воинства Вода и других существ, что приходят в период Йоля. Фейльберг описывает, как норвежцы помещают кресты над всеми дверями своих домов и амбаров кидают сталь во все источники и колодцы (“Йоль”. II, стр.141-42 (Jul, I, pp. 141-42)), как кресты из соломы, рябины и других материалов были общераспространенными, и ножи клали лезвием вверх на подоконниках и дверных косяках (II, стр. 64,69(II, pp. 64, 69). Исландцы, однако, сохранили обычай, который, вероятно, был ближе к древнему: обычай “приглашения альвов в дом” (bjóða álfum heima). Хозяйка дома должна была подмести везде, затем зажечь свет по всему дому, где могла быть тень. Затем она выходила и обходила вокруг жилища, некоторые говорят, что три раза, и говорила: “Те, кто хочет прийти – приходите, те кто хочет остаться – останьтесь, те кто хочет идти – идите, но мне и моим не вредите” (Komi þeir sem koma vilja, veri þeir sem vera vilja, og fari þeir, sem fara vilja, mér og mínum að meinalausu) (Арни Бьернсон, Йоль в Исландии, стр. 138-39 )" (Árni Björnsson, Jól á Íslandi, pp. 138-39)). Это та форма обычая, что рекомендована верным. Для тех же, кого беспокоят тролли и злонамеренные призраки рябина и знак Молота Тора являются наилучшей защитой от таких существ.

Многие умершие, однако, на праздновании Йоля встречались весьма доброжелательно: особенно важно было одарить домашних духов-домовых (томте, ниссе, кобольдов, или как вы их предпочитаете называть) их порцией еды и пива, и возможно, табаком в наше время. Но более всего бытовало поверье, что умершие возвращаются проведать своих потомков в свой старый дом и посмотреть, что бы всё делалось правильно, и большой проблемой было, что бы все их устроило. Во многих домах в Норвегии кровати оставлялись для духов, а живые родичи оставались спать на йольской соломе на полу, в Борнхольме (Bornholm, Дания) было очень важно оставлять на ночь пищу на Йольском столе (Фейльберг, “Йоль”, II, стр.9 (Fejlberg, Jul, II, p. 9)). Не только умершие приглашались в дом, но и народ выходил проводить свои обряды, посвященные им, практика совершения приношений на курганах продолжалась в Швеции ещё в этом столетии (прим. – имеется в виду время написания данной редакции книги, 20в.)

Фруктовые деревья играли особенно важную роль во время Йоля. В “Книге сельской жизни Старой Англии “(Country Life Book of Old English Customs) Рой Христиан (Roy Christian) рассказывает как в Кархамптоне (Carhampton) и других деревнях Западной Стороны (англ. - West Country villages) в Старую Двенадцатую Ночь (17 Января) “селяне собирались в круг вокруг большой яблони в выбранном саду. Кусочки тостов, впитавшие сидр вывешивались на ветвях для малиновок (англ.robin, возможно – дрозд или пенка), которые представляют “добрых духов” дерева. Предводитель пирующих произносит заклинание и стреляет залпом из ружья, паля по веткам, что бы спугнуть злых духов. Затем дереву произносят здравицу сидром и побуждают песней приносить больше фруктов” (стр.133). В Дании народ выходил на улицу и тряс фруктовые деревья, затем обвязывал соломенные ленты или венки вокруг их стволов: таким образом они гарантировали хороший урожай фруктов на будущее лето (“Северная крестьянская религия”, стр.39 (Nordisk Bondereligion, p. 39)). Шведы разбрасывали крошки и остатки от Йольского угощения вокруг своих плодовых деревьев (Фейльберг, “Йоль”, I, стр.201(Fejlberg, Jul, I, p. 201)). Когда мы вдумаемся в значение яблока и плода вообще, это становится не слишком странным: для плодовых деревьев особым признаком была жизнь через смерть, яблоко воплощало надежду на возрождение и семя, приносящее душу в род. Приносящие плоды деревья таким образом рассматривались как почётные члены семьи – как Семейное Древо (англ. Bairn-Stock – букв. Детский Ствол) – в это священнейшее из всех времён. Те, у кого нет плодового или орехового дерева для пирушки, должны подвешивать яблоки на свое Йольское Дерево и провозглашать здравицу подобным же образом.

Специальное, очень крепкое пиво варилось для Йольского времени – пиво, которое многие небольшие европейские пивоварни ещё делают, - крепчайшее пиво в мире “Санниклаус” ("Sanniklaus") с 13,5% крепости, которое готовят только на Святки. Варится пиво, что пьётся на Йоль, должно бы, будь это возможно, несомненно, после Зимних Ночей. Однако крепкое пиво имеет тенденцию требовать более длительной выдержки в бутылке, чем лёгкое. Пиво, которое действительно сварено во время Йоля, полно магической силы и может быть использовано в течении года всякий раз, когда возникнет нужда в особой магии формирования Вирда, что присуща Йолю.

Украшение домов зеленью – иначе говоря, ветвями вечнозелёных растений, - весьма традиционно. Суеверие, что приносить домой зеленые ветви до 25 декабря – к несчастью, вероятно, произошло от того, что этот день был языческим праздником, и следовательно, только язычники украшали дом, готовясь к нему (в противовес христианам, которые праздновали четырьмя днями позднее). Вечнозелёные растения, конечно же, символизируют жизнь, что проходит даже через тёмную часть года, когда все другие деревья стоят нагими. Приносить их ветви в дом так же мыслится как действие, которое служит приглашением альвам, дисам и другим родственным духам, остролист, как считается сегодня, особо близок альвам курганов. Вместе с яблоней, тис – самое значительное дерево Йоля, но ветви его не следует приносить в помещение, если у вас есть дети или домашние животные, так как его кора, ягоды и иглы все очень ядовиты. Токсины тиса так же, как предполагается, могут попадать в виде испарений в воздух от тепла, из чего следует, что иметь много тисовых веток в закрытом нагретом помещении может оказаться неудачной идеей. Тем не менее, в “Английских праздниках” (The English Festivals) Вислер (Whistler) цитирует описание Кольриджем (Coleridge) 1798г. немецкой семьи, в которой приносили огромную ветвь тиса в дом, на ней устанавливали горящие свечи и раскладывали подарки под нею (стр.29). Омела является подходящей весь сезон, когда легко осуществляется переход границ между мирами, но, как и в предыдущем случае, стоит помнить, что ягоды её очень ядовиты.

Дерево Йоля является южно-немецким обычаем (почти несомненно имеющим языческие корни), который достиг Скандинавии только в последнем столетии. Эдред Торссон (Edred Thorsson) напоминает, что это дерево первоначально было подобно живому Родовому Дереву, которое было всего лишь срезано и принесено в дом, когда стало небезопасно вешать на деревьях дары альвам и идис прилюдно. Ранее упомянутое описание даров лапландцев для “народа Йоля” позволяет выдвинуть следующую теорию: дерево было центром священного праздника, средством свершения жертвоприношения богам/богиням и духам так же как и само было могущественным существом, которому приносились жертвы. В современном Асатру многие видят в дереве Йоля дерево семейное (англ. kin-tree – дерево родни), точно так же многие рассматривают его как воплощение Мирового Древа, так что иногда увенчивают его орлом и помещают змея или дракона у его подножия.

Особенно подходят для украшения Йольского дерева яблоки, орехи и нитки клюквы, маленькие изображения лебедей, лошадей и других священных животных, и как говорилось выше, небольшие кораблики. Печенье или некрупные хлебцы в форме животных тоже весьма подойдут для вывешивания как дары священным существам. Не так давно было принято прикреплять свечи на ветки ёлки. Это всё ещё иногда делается в Германии, но это довольно опасно, особенно если иметь дело со срезанным деревом в доме, так что такая практика не рекомендуется: обычные электрические гирлянды служат своей цели достаточно хорошо. Практика класть подарки семье под Деревом Йоля в доме так же возвращает нас к самым ранним упоминаниям обычаев, связанных с деревьями.

В Скандинавии центром праздника Йоля (особенно до того, как был принят немецкий обычай ставить дерево) был венок Йоля, многие семьи обладали железными венками с держателями для свечей, бывшими фамильными сокровищами, и их оплетали ветками вечнозелёных деревьев. Круглый венок мог мыслиться как изображение годового круга и, возможно, со свечами, зажженными по окружности – как солнечное колесо. Кроме железных венков были так же венки из сосновых веток и/или соломы. Верные приняли этот обычай: в начале времени Йоля мы часто делаем венки с вечнозелеными ветками, яблоками, орехами и тому подобными символами мира и доброй удачи, в которые при желании можно вплести и благословения, записанные рунами на тонких бумажных полосках. Эти венки затем сжигаются в Двенадцатую ночь. Вислер упоминает, что пока Йольское дерево было немецким, “Святочная ветвь” (англ. Yule-Bough), огромная висящая сфера или полусфера вечнозеленых веток с кольцом качающихся на ней яблок, была характерна для Англии (стр.44-47).

Предполагалось, что на Йоль все работы прекращаются; в разделе ”Фрия” мы говорили о запрете на занятие прядением в течении Священных Ночей. Особенно, предполагалось, что не должны крутиться никакие колёса – ни ручные жернова, ни мельницы и ни им подобное. Это, вероятно, имеет отношение к большому значению Солнца и Солнечного Колеса для праздника Йоля. В продолжении этих двенадцати дней так же мы проводим время внешне обычным образом и свободны от потребности в непрестанных словах: ночи Йоля - это время отдыха для ума и тела, пока душа достигает богов/богинь.

Специальные булочки пеклись на Йоль: традиционные формы включают кабанов, солнечные колёса и переплетённых змей – все они использовались в 17столетии и, вероятно, на самом деле источником их было языческое время (“Северная крестьянская религия”, стр.40 (Nordisk Bondereligion, p. 40)). Специальное блюдо из рыбы “лютфиск” (прим. англ. lutefisk, готовится из сушеной или вяленой рыбы, которую 5-6 дней вымачивают в холодной сменяемой воде, затем варят, тушат и т.д.) является традиционным норвежским продуктом на Йоль. Большинство людей норвежского происхождения, евших его в дни молодости, считает его совершенно необязательным. Важно, тем не менее, то, что еда и напитки на Йоль не ограничены: кто бы ни пришёл, он должен быть накормлен до отвала, к гостям более всего дружелюбны в это время (когда путешествуют боги/богини и духи), чем в любое другое время года. В Швеции праздничный стол украшался двумя “Йольскими курганами” (англ. Yule-howes), один ставился для мужа и один для жены Большой сыр клался снизу, затем две “Йольские Булочки” неравной величины, сверху пирамида увенчивалась короной из пшеничного теста, на которой сидел “голубь мира” на яйце со стеблем ячменя в клюве – символ того, что у крестьянина должен быть изобильный год. Стол украшался по краю ветвями деревьев с подвешенными кренделями и нанизанными на концы яблоками. Прочие домашние тоже получали “свои курганы”, хотя и не столь впечатляющие как хозяин и хозяйка. С третьего вечера Святок до их третьего дня, в День Нового Года и Двенадцатую Ночь “Йольским курганам” полагалось лежать на большом столе и обретать особую силу во время празднования Йоля. Таким образом Йольский хлеб получал способность исцелять болезнь. В Халланде (Halland, провинция на востоке Швеции) julgalt или Йольский кабан, выпечка в виде кабана, клался на вершине “кургана” c установленным на нём яблоком, другой традиционной короной была кольцеобразная выпечка с тремя красивыми красными яблочками (Фейльберг, Йоль, стр.182-183 (Fejlberg, Jul, I, pp. 182-83)). Такие вещи демонстрируют формирование Вирда: положив их как часть праздника, что бы разделить с богами/богинями и духами, хозяева дома получают уверенность, что они обретут богатый и радостный год.

В Швеции Святочный кабан был особенно важен: часто это был большой ржаной или пшеничный хлеб в форме хряка, до полутора футов длиной (прим.- 45,72см), весь целиком с глазами, ноздрями и щетиной. Он делается днём в первый день Святок, мать дома вырезает солнечное колесо на нём и кладёт пред местом отца дома, накрытого белой тканью. Едят его в день Нового Года или день трех Королей (прим. - волхвов, христианский праздник Богоявления, 6 января), но одна часть должна была быть отложена и потом разделена между пахотными быками в первый день весенних работ, другая же сохранена до следующего Йоля (Фейльберг, Йоль, стр.192 (Fejlberg, Jul, I, p. 192)). Этот кабан был явно сохранившимся напоминанием об исходном жертвенном вепре, sonargöltr, на котором приносились клятвы в языческие времена. В Вастерготланде (Västergotland, провинция на юге Швеции) свиная кожа натягивалась на кусок дерева, муж должен был класть руку на неё и клясться быть хорошим отцом и добрым мужем, и жена и слуги должны были давать аналогичные обещания. Для тех, кто не держит и не режет своих собственных свиней, подобный Йольский хлеб или замена кабана – наиболее практичная альтернатива жертвенному кабану прежних дней.

Собаки и кошки ели тоже, что и люди в это время, и собак полагалось держать в доме (“Северная крестьянская религия”, стр.40 (Nordisk Bondereligion, p. 40)), возможно потому, что их лай на множество призрачных существ, которые бродят ночами Йоля, считался плохим знаком.

Множество связанных с огнём обычаев являются весьма важными для времени Йоля. Самым известным, разумеется, будет Йольское полено, которое должно гореть всю ночь, пока кто-то выполняет роль Йольского стража и хранит его. Частички Йольского полена сохраняются весь год и, как считается, приносят удачу, через год новое полено должно быть зажжено с кусочком старого. Этот огонь в тёмную ночь воплощает вечно-живой огонь клана и души, вечно-пробивающуюся надежду миров. В наше время те, у кого нет каминов, в которых полено могло б гореть всю ночь, используют большую (24-х часовую) свечу, предпочтительно черную, пурпурную или темно-зеленую. “Сага о Хаконе Добром” в “Круге Земном” (Hákonar saga ins góða, XIV (Heimskringla)) рассказывает нам, как чаши для священных здравиц проносились вокруг огня (прим. - в русском переводе “Посредине пиршественной палаты горели костры, а над ними были котлы. Полные кубки передавались над кострами, и тот, кто давал пир и был вождем, должен был освящать полные кубки и жертвенные яства.”). Гримм (Grimm) считает, что, возможно, это было неотъемлемой частью германских обычаев, касавшихся приношения напитков богам/богиням (Тевтонская Мифология, II, стр. 628 (Teutonic Mythology II, p. 628)). Венок со свечами и сжигание венка Йоля уже обсуждались, Гримм приводит подобный обычай Франконии (Franconian, область на юге Германии), когда поднимали на вершину фургонное колесо, обмотанного соломой, которое зажигали вечером и скатывали вниз так, что оно выглядело похожим на Солнце, спускающееся с неба (II, стр.627) – хотя большинство приводимых им примеров Солнечных Колёс являются частью празднований Мидсаммера.

Согласно норвежской традиции, первый человек, который встанет утром Йоля должен принести прочим шнапс (водку или акавит) в постель (Фейльберг, Йоль, I,стр. 154 (Fejlberg, Jul, I, p. 154)). Это весьма напоминает обычай “Люси”, когда увенчанные коронами со свечами девушки приходят с булочками и кофе или глоггом (gløgg), который обсуждался в разделе “Фрия” ("Frija"), эти традиции вполне могут оказаться связанными.

Когда время Йоля заканчивалось, существовало много обычаев “изгнания Йоля”. Если какое-то пиво оставалось в бочонке, его следовало выпить как “глоток на сон” (англ. sleep-draught, ср. русское “на дорожку”, “на коня” и т.д.). Йоль мог прогоняться колоколами или хлестанием березовыи прутьями. Это служило знаком окончания священных ночей и возвращением к обычной жизни), это так же прогоняло любых троллей и привидений, которые могли б захотеть остаться, после того как прошло их время.

Обряды Йоля: Ночь Матери.

Вся уборка и работа в доме должны быть завершены до вечера в этот день, надо приготовить Йольский венок, и дом полностью украсить вечнозелёными ветвями Йоля. Если возможно, вся семья должна сходить в баню во второй половине дня, ставя целью очищение души и тела.

Венок со свечами должен быть подготовлен и положен на ткани или где-нибудь в сердце дома. Если у вас нет венка с подсвечниками, можно просто сплести ветви или солому вокруг 4-х подсвечников. При отсутствии или недостаточном размере действующего алтаря, небольшой столик может быть использован взамен в этот вечер. Если у вас есть настоящее веретено, его следует полностью намотать и положить рядом с венком, если нет, стержень можно полностью обмотать пряжей. Другие необходимые предметы – длинный берёзовый прут (если нельзя достать берёзу, можно использовать осину, иву или вербу – или при необходимости любой длинный гибкий прут с руной Berkano, вырезанной на нём трижды), полный рог доброго эля (пива ), чаша молока и эль с овсянкой для вашего домашнего духа. Этот обряд может быть при необходимости проведен и в одиночку: семья, которая соберётся, может быть членами рода из сокрытого мира.

I. Во время захода Солнца Мать Дома проходит с зажженными свечами везде, где сгущаются тени (по крайней мере там, где это разумно с учётом риска пожара), пока не будет освещён весь дом. Когда же станет светлым каждый закуток, она произносит:

Фригг приносит свет, Фрейя приносит тепло.

(Если нет женщины в доме, мужчина может занять её место в этом обряде, символически покрыв голову шалью). Только свечи венка всё еще не зажжены.

Мать Дома берёт свечу или закрытый фонарь и выходит наружу, оставляя дверь открытой. Если есть возможность трижды обойти дом, она делает это, говоря:

Те, кто хочет придти – приходите, те, кто хочет остаться, оставайтесь, те, кто хочет уйти – уходите, но мне и моим не вредите.

(при желании можно использовать приведённую выше исландскую версию текста)

II. Мать семейства возвращается в дом и трижды звонит в колокольчик или дает иной знак, что семья должна собраться вместе. Она садится на высокое сидение или ином подготовленном почётном месте и говорит:

Всю семью зову я к себе,
явитесь из мест, где пребываете, родичи!
Старшие и младшие, я приветствую всех,
явитесь на материнский зов!
Семья собирается в круг или полукругом вокруг неё. Каждый приносит символ своей работы – работы, которая завершена в этом году и будет отложена во время Священных ночей.
III. Мать поднимает веретено, обходит вокруг собравшихся и произносит:
Хлинн поддержит нас, освящая всех,
храня от недобрых существ.
Она ткёт мир (прим. frith – мир), она предчувствует беды,
она творит паутину Вирда,
она освящает священный круг.
Она поворачивается лицом к северу:
Ныне всех Матерей, вас, о могущественные,
внушающие трепет дисы, я приветствую!
Нертус на путях севера, мы нуждаемся в твоей любви,
и славим тебя в сокрытых чертогах.
Она поворачивается лицом к востоку.
Герд, твою силу мы приветствуем этой ночью,
невеста ётунов, вечно сияющая.
Гевьон, мать быков, даруй своё благословение,
подательница всякого блага.
Она поворачивается лицом на юг.
Сунна, ярко-сияющая, та, что выносит деву,
когда гибель миров взрастит тьму,
на самых дальних путях, госпожа (англосакс. frowe), мы славим тебя,
в надежде, что ты поднимешься снова.
Она поворачивается лицом на запад.
Фригг, светлую мать, госпожу богов
И всех дис приветствуем мы,
От далёких болотных палат, глядящая соколиным взглядом,
Пряха в спиральных глубинах года,
Ткущая в наполненные Вирдом ночи,
Зажги наши свечи, что бы стало светло.
Она зажигает 4 свечи на венке.

IV. Мать дома поворачивается посолонь (deosil, по часовой стрелке), пока не окажется вновь лицом к семье. Она поднимает своё веретено, говоря:
Мы хорошо поработали, годовые труды завершены. Перхта видит мое полное веретено, мой дом освещен, мои свечи зажжены. Не будет никто больше прясть в эти дни, остановлен ткацкий станок, не крутится прялка, пока длятся священные ночи.
(Она кладёт символ своей работы на полотно или алтарь, подтверждая своё заявление. Каждый в семье в свою очередь приносит символ своих трудов, призывая того бога/богиню, с которыми особо связана эта задача, если такой/такая есть, или всех божеств в целом, призывая богов и существ в свидетели и постановляя, что годовая работа завершена и будет прекращена на священные ночи)
V. Мать Дома наливает эль в стаканчик для домового, поднимая его и овсянку домашнего духа. Она говорит:
Имярек (т.е. томте/ниссе/бонд-из-кургана/кобольд и т.д.), ты хорошо потрудился в этом году. Отдыхай как отдыхаем мы во время священных ночей, празднуй в мире (англ. frith), наш дорогой друг, чтоб возросла твоя сила для года, что придёт. Светлого Йоля тебе!
Мать дома ставит эль и овсянку у очага, на камень или место, которое выбрано как место обитания домашнего духа.
VI. Мать поднимает берёзовый прут, произнося
Пусть все беды останутся позади! Чистота березы очистит нас, Берёзовая Мать избавит нас от зла, даст мир и радость оттого, что все наши труды принесли залуженные плоды.
Она сперва легко ударяет себя по голове, сердцу, пояснице и ногам, затем поступает так с каждым в семье. После этого она делает каждому небольшой подарок, который символизирует, что его самое заветное желание сбудется.
VII. Мать Дома наполняет рог элем, поднимает и говорит:
Ныне пьём в честь дис в сумерках праздничного дня,
Матери, что освещают нас во мраке.
С рождением Йоля, когда год должен умереть,
Матери хранят все завершения,
Матери, повитухи всего сущего.
Фрия и Нертус, Фьоргюн, изобильная земля,
Гевьон и Зиса, все дающие жизнь,
Герд и Скади, Грид, Ярнсакса,
в зимней тьме утробы уже полны.
Она пьёт, затем передаёт рог посолонь. Члены семьи пьют в молчании или произносят здравицы идис и/или богиням по своему выбору.
VIII. Когда рог обойдёт круг, мать опустошает его, выливая остатки в жертвенную чашу, и произносит:
Матери, мы приносим этот дар вам! Добро пожаловать на Йоль с миром и дружеством (исл. grið и friðr), разделите с нами наш праздник и возрадуйтесь! Да будет ваше благословение на всех собравшихся здесь.
Она использует берёзовый прут сперва что бы окропить себя, затем других членов семьи и камень очага.
IX. Мать берёт жертвенную чашу и чашу с молоком в выводит семейство наружу, к выбранному дереву или камню. Если сделать это негде, жертвенная чаша должна быть вылита воду Йольского Дерева или миску с землёй. Она ставит чашу молока радом с деревом/камнем, или, в ином случае, за дверями дома, произнося:
Я отдаю это всем существам, что путешествуют голодными в ночи: вы не забыты!
Она произносит следующую фразу за дверями дома или через открытое окно:
Летние труды завершены, Фрия отбрасывает свой передник – ныне дикая Перхта мчится по земле! Привет тебе, сияющая, привет тебе, Хольда! Освободи наши сердца для празднования дней Йоля, веди свой священный кортеж по нашим полям! Слава Перхте!
Все:
Слава Перхте!
Если дело было снаружи, члены семейства начинает кричать, шуметь, возможно, запускать шутихи и тому подобное. В противном случае обряд на этом заканчивается.

Йоль.(прим.непосредственно сам Йоль)
По выбору участников, обряд Йоля может планироваться как празник на всю ночь, в течении которой кто-то всегда будет бодрствовать, что бы следить за Йольским поленом (или свечой). Это означает, что необходимо удостовериться, что найдутся комнаты для всех гостей, и что останутся места, где можно будет лечь спать между обрядом Полуночи и обрядом Рассвета тем., кто не сумеет бодрствовать всю ночь. Если по каким-то причинам выбор времени Закат-Полночь-Рассвет не подходит, основной ритуал может начаться ранее вечером и гости смогут отбыть, оставляя обряд Рассвета для Стража. Что бы действовать истинно традиционно все, даже хозяева дома, должны оставить свои постели духам, которые придут этой ночью, а самим лечь спать на пол..
Для обряда Йоля необходим хлеб или булочка в форме вепря, священный сакс (длинный нож), жертвенная чаша и прутья для окропления, Йольское полено (или свеча), яблоки, на которых закреплена петля так, что бы можно было подвесить их, возможно, солома, чтобы обвить дерево, и сноп, что бы подвесить на его ветвях (если это живое дерево вне дома) и много пива(эля) или иных напитков.
Один стол должен быть определён как стол Йоля, покрыт белой тканью и на нём нагромождена гора продуктов и напитков (некоторые должны оставаться там всю ночь), если вы собираетесь устроить свои собственные “Курганы Йоля”, они должны быть поставлены именно на этот стол. У очага следует выделить место, где можно установить две свечи так, чтобы пиршественный рог и Йольского вепря можно было пронести между ними.
Закат
Годи занимает место у очага , народ становится кругом или полукругом рядом с ним/ней. Мать Дома и Отец Дома, если есть такая пара, должны встать около Глди, если пары нет, Годи надлежит действовать за отсутствующих.

I. Обряд Молота.
II. Годи произносит:
Снаружи дикие существа мчатся в Дикой Охоте,
по холмам, лесам и курганам,
штормовой ветер гнёт деревья,
сомны альвов и троллей мчатся с ним.
Внутри же все существа встречаются во благе
здесь, в священном месте,
верная семья и друзья стоят в кругу
вместе со всеми альвами и дисам.
Хоть Сунна снижается, мы не будем несчастны,
и встретим весь народ с миром (англ. grith).
Приветствуем вас, те, что пришли сюда! приветствуем вас, те, что остаются,
приветствуем в домах силы!
Народ Йоля, Йольнир (Jólnir, хейти Одина)! на повороте года мы приветствуем вас!
Народ Йоля, Йольнир! все вы могущественны,
Народ Йоля, Йольнир! для вас украшен зал,
Народ Йоля, Йольнир! все ваши родичи здесь!
III. Мать Дома, если она есть, говорит:
Сейчас пусть зажгутся свечи в эту ночь,
их жаркий свет – это благословенние
всем путникам в дальней дороге и всем людям земли,
их тепло должно указать путь.
Она зажигает свечи на венке. Отец Дома говорит:
Сейчас пусть вспыхнет пламя Йоля сквозь эту ночь,
сквозь смерть и глубокую тьму.
Всем путникам в дальней дороге и людям в домах,
как маяк пылает оно ярко,
как знак мира (frith) горит огонь,
как благословение оно сияет сквозь дали.

Он зажигает Йольское полено или свечу, которая заменяет его, и от этого пламени зажигает две свечи, выбранные в качестве “костров Йоля”. Годи говорит:
Фрейр и Фрейя, хоть ветер морозно-холоден,
ваша сила сияет сквозь снег.
Вепрь Йоля будет освящен этой ночью,
Золотощетинная, пылающая свинья,
принадлежащая Фрейру и Фрейе!
Он поднимает Йольского вепря и проносит его над и между двумя свечами, что играют роль Йольских костров, затем ставит его на стол на центральное место.
IV. Годи говорит:
Теперь мы приветствуем здравицей всех любимых существ
и благословляем плодоносящее древо!
Яблоки, внушающие благоговение, могучую яблоню
мы будем славить эту священную ночь.
Если возможно, молодые женщины проходят, раздавая яблоки и наполняя рога и чаши пивом или сидром. Все подвешивают яблоки на дерево, трясут его и обнимают, пьют за его здоровье и плещут по стволу напиток, и обвивают ствол соломой. Если это живое дерево, уместно стрелять из пистонных пистолетов вокруг, с криками
Отправляйтесь прочь, все существа, что несут несчастья!
Кто-то должен влезть на вершину дерева (или на верхние ветви, как разумнее) со снопом колосьев и привязать его сверху, со словами:
Вороны и ворОны, и все всадники ночи! Все, кто путешествует путями ветра, мы отдаем вам этот сноп!
V. Если все были снаружи, то возвращаются к очагу снова. Затем Годи может сказать со своего места:
Мы празднуем в мире (frith) в эту морозную ночь,
внутри в доме тепло.
Теперь идите все сюда в радости,
дарите свои подарки в мире (grith),
пейте без устали пиво,
ешьте ароматные яблоки.
Народ дарит друг другу йольские подарки, затем начинается празднество.

Вечер
Пока народ празднует, если есть ряженые, которые захотят быть Йольскими козлами или призраками Вода, они должны незаметно уйти и переодеться, появившись затем у двери с громким шумом и криком. Отец и Мать Дома или Годи должны встретить их в дверях и сделать то, что кажется более подходящим – или впустить, если есть возможность выдержать их буйство внутри, или вывести празднующих, что бы разделить с ними угощение и пиво снаружи. Это продолжается, пока не истощится вдохновение ряженных и они не оставят гостей, удалившись в ночь и став снова самими собой.
Каждый может также иметь при себе маленький кораблик из берёзовой коры (или бумаги), в который он/а кладёт немного еды и подвешивает на дерево, говоря “Народ Йоля, я отдаю вам вашу долю в празднике.”
Духи дома должны также получить немного еды и питья с праздничного стола.
Ритуальную часть пира (англ. symbel) , вероятно, лучше всего устроить после праздника, в зависимости от того, что решит большинство участников, вы можете предпочесть совместить ритуальную и праздничную часть, или же ритуальную часть со здравицами в память ограничить некоторым временем, предусмотрев заняться ею напоследок.
Это также самое подходящее время, что бы устроить ритуальную драму, если она предполагалась. Подходящими сюжетами была бы сцена пробуждения Ангатюра (английский перевод Кристофера Толкиена (Christopher Tolkien) “Саги о конунге Хейдреке мудром” (Heiðreks saga konungs ins vitra, прим. пер. – на русский язые переведен почти идентичный текст “Саги о Хервёр и Хейдреке”, http://norse.ulver.com/src/forn/hervor/index.html )), последняя часть “Песни о Хельги сыне Хьорварда” (Helgakviða Hjörvarðssonar, прим. - http://norse.ulver.com/edda/helgah.html), начиная с момента, когда Хедин встречает трольшу в лесу или “Вторая песня о Хельги Убийце Хундинга” (Helgakviða Hundingsbana II , прим. - http://norse.ulver.com/edda/helga2.html ) , сцена, в которой Хельги и Сигрун встречаются на кургане. В это время можно прослушать подходящие музыкальные произведения, например дуэт Вотана и Эрды из “Зигфрида” (Siegfried), “Картинки с выставки” Мусоргского, “В чертоге горного короля” (Григ, “Пер Гюнт”) , “Лесной царь” и “Полночь” (Шуберт, различные сборники “Вечерняя песнь” (various Lieder collections)), “Скачка Одина над Норландом” Батори (из “Кровь Огонь Смерть”) и “Металлику” "Of Wolf and Man" (из альбома с черной обложкой).

Полночь
I. Все огни, кроме огней венка, Йольского огня свечей, и Йольского полена, должны быть погашены. Годи становится перед очагом. Он/а говорит медленно, очень тихим голосом.
Низко опускается Солнце под землею,
потерянный свет земель.
Ётуны и тролли владеют нынче ночью,
волки воют с зимними ветрами.
Приветствуем тебя, Скади! Сияющая божественная невеста,
скользящая на лыжах по снегу,
прекраснейшая из всех, морозно-суровая, мы приветствуем
деву горных путей.
Привет тебе, Скади! Сияющая божественная невеста,
чьи сыновья призваны сохранить нашу веру,
ледяная и вооруженная мечом, ясная дочь орла,
смотрит пристально на нас, довольная этой ночью.
Привет тебе, Улль! Бог из Тисовых Долин,
скользящий на лыжах по снегу,
ярко сияют твои знамена, сильный-в-битвах бог,
мы приветствуем тебя, охотник возвышенностей.
Привет тебе, Улль! Бог из Тисовых Долин,
бог щита, сила нашего народа.
Липа и тетива будут могучими для нас,
и проведут нас сквозь самую черную ночь.
Привет тебе, Один! Скрытый плащом предводитель Охоты,
Восседающий на восьминогом жеребце,
волки и дикие мертвые, валькирии, убитые в битве
завывают в твоей мчащейся процессии.
Привет тебе, Один! Скрытый плащом предводитель Охоты,
с копьём, что поёт на ветру,
предводитель духов на серой лошади, беспощадный, внушающий трепет варг (warg),
Йольнир, что владеет ночью Йоля!
II. Годи поднимает Йольского вепря, обходит вокрг и проходит между Йольскими кострами , продолжая в это время говорить. Его голос и движения становятся внезапно выражающими радость.
Но сияют Фрейр и Фрейя
их вепрь мчится через ограду,
Ваны приносят благо во внутрь.
Ныне мы произносим наши обеты, и присягаем своей честью
на щетине освященного вепря,
на прочной яркой свиной спине.
III. Годи приносит свой обет, начинающийся словами:
Щетиной вепря я клянусь…

Он или ранее выбранный человек несет Йольского вепря по кругу посолонь. Каждый из присутствующих кладёт руку на него и дает клятву, что начинается словами:
Щетиной вепря я клянусь…
IV. Жрец/жрица произносит:
Теперь неси наши клятвы между мирами,
путешествуя по обширным путям,
к ярким мирам, к сияющим царствам,
к зелёным мирам богов.
V. Годи берёт освященный нож-сакс и перерезает глотку Йольскому вепрю. Он проносит его ещё раз вокруг и между огнями, затем берёт кусочек, ест и передаёт посолонь так, что бы каждый мог получить часть. Кто-то должен положить кусочек в один из корабликов, что подвешены на священном дереве, домовые тоже не должны быть забыты и получить свою долю.
VI. Мать дома или иная женщина наполняет рог. Годи поднимает его со словами:
Приветствуем всех священных существ,
приветствуем всех духов, что собрались здесь.
Альвы и дисы, все существа, что пришли, будьте благословенны, объединённые в этом кругу.
Годи произносит здравицу богу/богине по своему выбору и передаёт рог посолонь. Каждый произносит тост в честь выбранного бога/богини. Годи выливает остатки в жертвенную чашу.
VII. Рог наполняется снова. Годи говорит:
Привет предкам, вновь явившимся сюда издалека,
разделите праздник с сородичами.
Ваши ложа постелены, ваш стол накрыт,
разделите питье с нами на священном пиру.
Он/а пьёт и передаёт рог. Все пьют в молчании. Когда рог обойдёт круг, жрец/жрица выливает остатки в жертвенную чашу.
VIII. Рог наполняется снова. Годи говорит:
Приветствуем всех, кто нынче стоит здесь,
Приветствуем хранителей веры!
Родичей божественного племени могучих,
всех верных в самую тёмную ночь.

Он поднимает рог и пьёт из него. Если есть кто-то, кто не является верным богам/богиням Севера, они могут не принимать участия в этой здравице. Когда рог обойдёт круг, жрец/жрица выливает остатки в жертвенную чашу.
IX. Годи крошит то, что осталось от вепря (или кусок от него, если он был очень большим) в чашу. Он осеняет знаком Молота чашу и опускает в неё прут омелы, окропляя все восемь направлений, пространство над и под, затем каждого из присутствующих, начиная с себя. Каждому он говорит:
Йольский народ благословляет тебя в эту священную ночь (англ. Wih-night)!
X. Годи выливает жертвенную чашу к корням Йольского Древа. Если дерево срезанное и находится в помещении, он/а окропляет дерево, затем выливает большую часть эля и кладёт хлеб на землю. Он говорит:
Дело сделано.
Народ отвечает:
Дело сделано.

Рассвет Йоля
Дева Фригг должна обойти спящих за час до рассвета, разнося шнапс, крепкий кофе, горячий сидр с пряностями, глёгг или что-то другое, что кажется согревающим и подходящим, и выпечку на завтрак. Если возможно сделать это без опасений, она может быть в короне с горящими свечами и ягодами. Одета она может быть в белое.
На рассвете Годи выводит народ из дому (или хотя бы открывает окно, если вы живёте в городе на 15м этаже и вести толпу язычником на улицу для проведения ритуала представляется непрактичным). Он несёт Йольскую свечу или свечу, что зажжена от Йольского полена. Он говорит:
Грозная королева освещает восточные пути,
появляясь из глубин смерти.
Ётуны и тролли должны уйти прочь,
призраки ныне отправляются в могилы.
Солнце, приветствуем твоё сияние на рассвете,
восстающая из тьмы.
Пламя Йольского полена приносит жизнь вновь,
его огонь станет пламенем дня,
уступив силе Солнца
Повернувшись на Восток, он задувает свечу.

Двенадцатая Ночь
Повсеместно на Западе Двенадцатая Ночь (или, если угодно, Тринадцатая Ночь) – ночь праздников и вечеринок. Домовой должен получить свою долю еды и питья на закате со словами вроде следующих: “Празднуй этой ночью наш друг, завтра наступит Новый Год, и работа начнётся снова”. Йольский венок должен быть повешен на видном месте: это последняя ночь, когда ещё можно вплести в него ленты с пожеланиями.
Ритуальный пир (symbel) должен проводиться в полночь, на нём народ говорит о делах прошлого года и путях, которыми боги/ни и духи проявили себя, и дают обеты на год приходящий.
Двенадцатая Ночь — особо подходящее время для предсказаваний; если есть умелый чтец рун или кто-то владеющий искусством прорицания (исл. spæ, прорицание) в группе, наступает время, когда они должны метать жребий или говорить о приходящем годе. В Швеции было общепринятым выйти в поле или на дорогу ночью и прислушаться. Звук косы, срезающей траву, был предзнаменованием хорошего урожая, но звук удара меча о меч грозил войной (Лиман, Ингемар, «Традиционные праздники в Швеции”, стр.28 (Liman, Ingemar, Traditional Festivities in Sweden, p. 28)).
Когда рассвет только начинает освещать небо, народ должен пройти, звоня в колокольчики и стуча (легонько) по буфетам и кроватям палками, с криками

"Йоль завершен; мы изгоняем его! Прочь, дверги и тролли; с добром и миром (frith)!"
Вся Йольская растительность в доме теперь должна быть выброшена.
Йольский венок должен быть сожжен на восходе солнца, вне дома, если это возможно.
Годи встаёт рядом с ним лицом к востоку, с рогом, наполненным последним Йольским элем. Он поднимает рог, говоря:
Теперь отправляйтесь спать, народ, что гостил в домах,
священные ночи завершены.
С благословением пришли вы, благословляемые, отправляйтесь вновь,
все домовые к домам,
все дети камня — к камням,
все дети леса — к лесам.
Он пьет и передаёт рог посолонь. Каждые отпивает, шепча слова прощания с Йолем и существами Йоля. Годи льет остаток в жертвенную чашу, поднимает её в тишине высоко на несколько мгновений, а затем выливает содержимое на землю. Он говорит:
Венок пламени Йоля
будет послан во владения богов.
Гори, колесо, яркое как рассвет,
Принеси нам хороший год!
Он зажигает свечу Йоля или частицу от Йольского полена, затем использует их, чтобы зажечь венок, который должен быть к тому времени сухим и загореться быстро. Если покажется, что он плохо горит, можно плеснуть на него в жертву крепкоалкогольного напитка, что должно помочь. Все кричат, дуют в рога, производят громкий шум, пока венок полностью не сгорит.
Йоль завершён.(КИЦ Рагнар)

Еще варианты:


Йуль
Год открывает Йуль – старший из праздников, Зимнее Солнцестояние. В канун Йуля сила смерти-зимы достигает своего апогея. Это время старших богов – Одина, Фригг, Тюра.

Йуль состоит из двух частей – блота на открытом воздухе и пира за столом. Последний желательно проводить в помещении с печкой или камином. Главным событием праздника является запуск Йульского колеса в ночь – рождение нового года. Оно может выглядеть действительно как колесо, или как правосторонняя четырёхконечная свастика с закруглёнными концами. Огонь, от которого загорятся колесо и камин (печь) в месте пира, должен быть живым – его необходимо добыть. Зимой это возможно сделать трением, или выбив искру из куска кварца с помощью стали хорошего качества. Горящее колесо вращается обязательно по часовой стрелке – представляет оно собой жёсткую конструкцию на свае, или гибкий обод оббитый паклей.

Важный атрибут праздника – Йульский венок. Он представляет собой «прародителя» современного рождественского венка. Его внешний вид широко известен – еловые лапы, обвязанные красной лентой. Венок вешают на дверь.

Блот проводится ночью, около полуночи. Присутствующие образуют круг. Годи находится внутри круга, рядом с ним находится доливающий в рог.

Годи проводит обряд Молота, освящая поочерёдно север, восток, юг и запад, небо и землю. В конце обряда Молота годи говорит: «Отныне это место священно и свободно от коварства и лжи».

Годи, обращая руки к небу, произносит:

- Асы и асиньи! Ваны и альвы! Боги и богини нашего народа! Приветствуем вас в этом месте по древнему обычаю! Я (имя), приветствую вас!

После этого рог отправляется по кругу. Приветствующий называет своё имя и славит кого-то из богов, после чего рог передаётся следующему. Рог не должен пустеть – это забота доливающего. При приветствии часть напитка допустимо выливать на землю.

Когда рог возвращается к годи, тот выливает остатки на землю и продолжает:

- Славься, Один, отец богов! Славься, Харбард! Славься, отец Тора и Бальдра, супруг Фригг, сын Бора и Бёстлы, внук Бури! Ты упорядочил Вселенную, дав нам день и ночь! В час зимнего холода мы приветствуем тебя! Отец богов и людей, будь с нами сегодня! Heil Odin!

Славься Фригг, хозяйка Фенсалира, высокая госпожа Асгарда! Приветствуем тебя, мудрая провидица! Освяти наш очаг и места у очага! Фригг, будь с нами сегодня! Heil Frigg!

Славься Тюр, благороднейший воин! Неправедный Судья, дай стойкости нашим мужчинам, укрепи наши сердца! Тюр, будь с нами сегодня! Heil Tyr!

Славься Хлоридди-Тор, могучий ас, защитник Мидгарда! В час зимнего холода взываем к тебе! Защити нас от лютой стужи гримтурсов! Чествуем твою силу и храбрость, победитель Трюма и Хрунгира, отец Моди и Магни! Тор, будь сегодня с нами! Heil Thor!

Далее годи поднимает к небу огниво (или иной инструмент для добывания огня) и произносит:

- В самую долгую ночь года рождается первый огонь. Смерть отступает перед жизнью, холод идёт на спад. Соль убыстряет свой бег – долго ещё длиться погоне. Время повернуть колесо.

Боги и богини! Асы и асиньи! Ваны и альвы! В вашу честь возжигаем первый огонь года!
После этих слов, годи добывает первую искру, которой воспламеняет Йульское колесо. В этот момент необходимо подхватить новорожденный огонь, приняв его на факел. Годи раскручивает колесо – в этот момент приветствуются радостные крики, вопли, игра на музыкальных инструментах.

Под этот аккомпанемент все возвращаются в дом. Годи зажигает печь или очаг от добытого огня. Начинается пир. На нём обязательно должны быть представлены – свинина, хмельной мёд и мёд обычный, блины. Часть угощения каждый из присутствующих жертвует очагу.

Главным атрибутом пиршества является Йульское полено. Это должно быть дубовое полено небольшого размера, которое ставят на праздничный стол и украшают свечами (как торт) и еловыми ветвями. Свечи на полене должны гореть всю ночь. Само полено в конце пира не до конца сжигают в печи, оставляя небольшую головню. Она должна храниться до следующего Йуля и так же пойдёт в очаг. И так от Йуля к Йулю.

Пир прекращается с рассветом. Уходить до этого времени считается невежливым для людей и оскорбительным для богов, присутствующих на празднике.
Торри годи

очень интересная информация.благодарю!