Сновидения в шумерской культуре

Сны и их роль в древнем обществе.
Люди видели сны всегда - засыпая в пещере у огня на шкурах, нежась на пышных перинах и погружаясь в сон на вполне современных матрасах. И всегда их занимали различные вопросы, связанные со сном, а, в особенности, со сновидениями.

Жители Древней Месопотамии так же, как и мы, видели сны, и так же пытались понять, что они значат и для чего нужны, о чем свидетельствуют найденные при раскопках многочисленные сонники на глиняных табличках.
В Месопотамии была даже специальная профессия - толкователь снов, по-шумерски "энси". Можно привести следующие примеры упоминания толкователей снов в текстах:

lu2-bi ensi-ra mu-un-pad3-de3 eger-ra mu-un-zu-zu
Тот человек зовет толкователя снов, желая узнать будущее (sir-gida Нинисине (Нинисина А))

engiz ensi kisib3-gal2-bi es-da su li-bi2-in-du7-us
Повар, толкователь снов и хранитель табличек не совершили свои церемонии должным образом (Плач по Шумеру и Уру))

Чем занимались эти люди? Толкователи снов являлись работниками храма (жрецами). Дело в том, что в Месопотамии храм являлся достаточно большой организацией, обладавшей значительным влиянием и включавшей много людей различных специализаций. Каждый жрец занимался своим профилем - кто-то проводил ритуалы консекрации (очищения), кто-то - ритуалы жертвоприношения, а кто-то - занимался различными гаданиями и предсказаниями. Помимо предсказания по снам (онейромантии) также использовались гадания по внутренностям животных (некромантия) и по звездам (астрология).

Как пример сонника можно привести текст таблички "Если во сне", опубликованный В.К.Шилейко в "Ассиро-вавилонском эпосе":

Если во сне человек
увидит телегу -
желания его сердца
все совершатся.
Если во сне человек
на лук свой
наложит стрелу -
у него будет тяжба.
Если во сне человек
имеет крылья
и улетает -
его дело непрочно.
Если во сне человек
спускается в ад -
человек тот умрет
и он не получит
погребенья в земле.
Если во сне человек
на своей голове
несет гору -
тот человек
получит богатство.
Если во сне человек
на своей голове
несет соль -
его погубят
его же речи.
Если во сне человек
несет по улице мясо -
тот человек
не получит удачи.
Если во сне человек
несет хорошее пиво -
тот человек
получит радость.
Если во сне человек
чинит оружие -
тот человек
будет жить долго.
Если во сне человек
чинит крышу -
его желания
все совершатся.
Если во сне человек
делает стул -
того человека
постигнет беда.
Если во сне человек
делает ложе -
того человека
постигнет беда.
Если во сне человек
делает стол -
того человека
постигнет беда.
Если во сне человек
поедет в Персию -
того человека
постигнет перст божий.
Если во сне человек
поедет в Опис -
весь его двор
будет разрушен.
Если во сне человек
отправится в поле -
тот человек
увидит нужду.
Если во сне человек
отправится к стаду -
тот человек
добьется важного места.
Если во сне человек
ест виноград -
того человека
постигнет радость.
Если во сне человек
ест земляную смолу -
того человека
постигнет горе.
Если во сне человек
грызет кирпич -
сердце того человека
узнает веселье.
Если во сне человек
несет тиару из радуги -
в его стране будет избыток.

Можно попытаться ради интереса сравнить данные предсказания с текстами современных сонников.

Возьмем, к примеру, знаменитый сонник Миллера:

Телега
Видеть во сне, что Вы едете на телеге – предвещает Вам тяжелую работу и множество мелких неудач, в то время как Вы будете изо всех сил стараться обеспечить необходимым свою семью.
Видеть телегу – означает плохие вести.

Полет
Во сне летать в беспредельном небесном просторе – сулит несчастливое супружество. Если Вам снится, что Вы летаете низко над землей – это сулит Вам болезнь или затруднительную ситуацию.
Парить над водной гладью и видеть, что вода – мутная, предвещает Вам козни недоброжелателей: Вам необходимо проявить осмотрительность в ведении личных дел.
В полете заметить у себя за спиной черные крылья – знак горького разочарования. Упасть во время полета – сулит большое несчастье, если только Вы не проснетесь в момент своего падения.
Благоприятен сон, в котором Вы парите над зелеными кронами и видите у себя за спиной белые крылья: сон обещает удачу в делах и счастливую любовь. Но если Вы летаете над засохшими деревьями – судьба приготовит Вам испытания на пути к удаче.

Виноград
Есть во сне виноград – означает, что Вас закалят большие заботы; но если Вы только видите гроздья, висящие в изобилии среди листвы, то Вы вскоре добьетесь выдающегося положения в обществе и будете способны наделять счастьем других

Как мы видим, что-то пересекается, а какие-то толкования - не совпадают совсем. Очевидно, что образы, встречающиеся в снах, отражают восприятие человеком этих образов, зависящее от культуры, воспитания, окружения, ну и конечно от личного опыта. По определению они не могут быть идентичны в разных культурах.

Сны и смерть.
Что такое сновидение для человека с мифологической точки зрения?
Как известно, человек проводит во сне около трети жизни. Не обратить на них свое внимание не возможно. И, как любой другой значимый феномен, сны нашли свое отражение в мифологии - зеркале человеческих представлений о мире.
Прежде всего, сны рассматривались как некие знаки, посылаемые богами (а кошмары - демонами) людям. Считалось, что во сне можно увидеть ответ на интересующий вопрос или подсказку, как лучше повести себя в той или иной ситуации.
Но давайте копнем чуть глубже, чем просто предсказания по снам. Что происходит с человеком во время сна? Он лежит, не двигаясь, словно мертвый.
Смерть - это "сон навсегда" в мифологическом сознании, а сон - небольшое умирание.
Спящего человека выдает только дыхание (а также, возможно, редкие движения, но мы опустим эту незначительность). Дыхание - это залог того, что человек проснется. Дыхание - это и есть сама жизнь. Однако, дыхание без тела, судя по всему, есть призрак. Поэтому в аккадском языке для слов "жизнь" и "дыхание" используется одно слово - напишту.

Следуя мифологической логике, мертвые и спящие уходят на время своего сна в одно и то же место. Видимо, это загробный мир. Отсюда представления о том, что во сне можно общаться с умершими.
Здесь будет уместно процитировать "Теогонию" Гесиода, согласно которой Сон и Смерть (Гипнос и Танатос) были братьями в греческой мифологии. И представлялись они оба, надо сказать, весьма мрачно:
Там же имеют дома сыновья многосумрачной Ночи,
Сон со Смертью - ужасные боги. Лучами своими
Ярко сияющий Гелий на них никогда не взирает,
Всходит ли на небо он иль обратно спускается с неба.
Первый из них по земле и широкой поверхности моря
Ходит спокойно и тихо и к людям весьма благосклонен-
Но у другой из железа душа и в груди беспощадной -
Истинно медное сердце. Кого из людей она схватит,
Тех не отпустит назад. И богам она всем ненавистна.

С братом Смерти, со Сном на руках, приходит другая,-
Гибель несущая Ночь, туманом одетая мрачным.

Ночь родила еще Мора ужасного с черною Керой.
Смерть родила она также, и Сон, и толпу Сновидений.

Есть предположение, что данное описание бога сна связано все-таки именно с кошмарными снами. То есть, одна из причин ассоциативной связи сна и смерти - кошмарные и ужасающие сны, внушающие страх перед смертью, дающие понять, что вот она, смерть, такая.
Теперь же, учитывая все вышесказанное, перейдем непосредственно к шумерам и их представлениям о снах.

Сны и боги.
Шумерского бога сна звали Сисиг. Его имя можно перевести как "ветер, бриз, призрак". В словарях также дается аккадский вариант имени - закику (zaqiqu), что можно перевести как "призрак, душа", но и ко сну это слово все же имеет отношение. Это слово также имеет значение "ветер". Также закику связано с шумерским lil2, также обозначающему ветер и призрака и входящим в имена ночных демонов лилу и лилиту.
Есть также некое божество Анзакар (Anzaqar), которое ассоциируется с Уту. По-аккадски имя Анзакара будет, опять-таки, закику.
Как же связаны понятия "ветер", "призрак" и "сон"? Своей бестелесностью и эфемерностью? Связью с Подземным миром (хотя в случае с ветром связь сомнительна). Очевидно, для шумеров эти понятия входили в один ассоциативный ряд.

В месопотамском мифологическом тексте "Гильгамеш, Энкиду и Подземный мир" друг главного героя Энкиду спускается в Подземный мир (царство мертвых) за вещами, которые случайно уронил туда Гильгамеш и, нарушив законы пребывания там, не может оттуда выбраться.
Гильгамеш же обращается к Энки за помощью, и тот просит Уту открыть проход (дыру) в Подземный мир. Уту открывает дыру с помощью как раз-таки Сисига. Энкиду приходит к Гильгамешу и рассказывает о всех тяжестях пребывания в мире мертвых. Интересно, что в аккадской версии текста Энкиду поднимается в мир живых с помощью закику. Это можно истолковать либо как акт некромантии и в таком случае Энкиду приходит в виде духа в бодрствующем состоянии, либо же он приходит к нему во сне.
В другом тексте под названием "Смерть Гильгамеша" говорится, что Сисиг принесет умершему Гильгамешу свет в темное царство мертвых. Это можно растолковать как вызов духа Гильгамеша из мира мертвых через сон.
Также в этом тексте упоминается месяц нененгар и праздник почитания мертвых предков, во время которого духи мертвых приходят на землю, освещаемую огнями. Огонь здесь символизирует свет как атрибут жизни вообще, надземного мира, миры живых в противовес тьме могил.

В текстах Сисига называют сыном бога солнца (Уту) - dumu dutu-ke4. Казалось бы, как солнце связано со сном?

Уту, он же Шамаш в аккадском варианте, является солнечным божеством, мифологическим воплощением света дня, ясности и справедливости. Считается, что на ночь Уту уходит в Подземный мир спать так же, как люди (см. текст Лугальбанда в горной пещере). То есть, опять же на лицо связь между сном и смертью.

В коллекции шумерских пословиц мы видим вот какие строки:
dutu di-kud-me-en di-gu10 kud-de3
ka-as bar-bar-re-me-en ka-as-gu10 bar-ra
mas2-gi6 igi ba-ni-in-du8-a sag9-ga-as kur9-ni-ib2

О, Уту, ты мой судья, исполни правосудие! Ты принимаешь решения, реши же мое дело! Сон, который я видел - преврати в благостный!

Эпос о Гильгамеше.
В произведении про уже упомянутого нами легендарного шумерского героя Гильгамеша с условным названием "Эпос о Гильгамеше" очень часто встречаются описания снов. Практически любой виток сюжета сопровождается чьим-то сновидением.
К примеру, в первой же табличке рассказывается про сон, в котором Гильгамеш увидел камень, упавший на него с неба, а затем упавший оттуда же топор, обладавший великой силой. Когда же Гильгамеш обратился за толкованием сна к своей матери Нинсун, та объяснила, что камень и топор тот - его будущий друг и сотоварищ, с которым он познакомится в будущем. Так оно и случилось, вскоре Гильгамеш познакомился с Энкиду.
Когда же, в четвертой табличке, Гильгамеш и Энкиду пошли в поход за кедром против злого чудища Хумбабы, Гильгамеш снова начал видеть интересные сны. В первую ночь приснилось ему, что на него и Энкиду упала гора и придавила обоих. Энкиду же толкует этот сон как благоприятный - что победят они Хумбабу. В следующую ночь второй сон ему приснился - про могучего степного тура и про то, что тур напоил и накормил его. Это Энкиду растолковал, как то, что в образе тура явился бог солнца Уту (акк.Шамаш) и что он поддерживает героев в их начинаниях. То есть, в этом сне Энкиду увидел божественное послание, иносказательный вещий сон. В третью ночь ему приснился откровенный кошмар - гром, молния, огонь, смерть. Этот сон, по видимому, заставил героев отступить, но, к сожалению, дальнейшая табличка сильно побита, и сложно сказать, что же заставило их продолжить поход, хотя и в смятении и не без поддержки Шамаша.
В седьмой табличке, сохранившейся, правда, совсем плохо, сон снится Энкиду. Происходит это уже после того, как герои победили Хумбабу и Быка, посланного богиней Иштар в отместку Гильгамешу. В этом сне совещаются боги Ан, Шамаш и Эллиль (он же Энлиль по-шумерски) о судьбе героев.
Складывается впечатление, что сны - чуть ли не единственный способ контакта с богами. Ан считает, что героям следует умереть за то, что они похитили кедры у гор, Эллиль защищает Гильгамеша, а Шамаш - обоих. Гильгамеш пытается успокоить друга, что сон - всего лишь напрасные страхи. Однако Шамаш, каким-то образом вступивший в диалог с Гильгамешем, подтверждает, что жребий брошен и судьба Энкиду решена - он умрет.
Далее Энкиду снится сон о том, как некий мрачный товарищ забирает его в Подземный мир и о том, как там темно и холодно и о том, что в книге судеб его судьба уже записана как предрешенная. Через несколько дней Энкиду умирает, сон был вещим.
В 11 табличке Эпоса Гильгамеш отчаивается из-за смерти друга и, желая обрести бессмертие, приходит к другому легендарному герою Утнапишти, пережившему потоп и обретшему бессмертие. Тот устраивает Гильгамешу некую проверку, сможет ли он преодолеть сон. И погружает его в сон на 7 дней. Когда Гильгамеш просыпается, то понимает, что не прошел проверку. Как он собирается превозмочь смерть, если не может даже превозмочь сон? Тут приходит на ум уже упомянутая параллель между сном и смертью.

Цилиндры Гудеа.
Другой интересный текст, касающийся темы сновидений, - это "Строительство храма Нингирсу", известный также под названием Цилиндры Гудеа. Текст повествует о царе Лагаша Гудеа, жившем в конце третьего тысячелетия до н.э.
Цилиндры Гудеа, Гирсу, ок. 2125 до н.э.
Во сне к Гудеа приходит главный бог Лагаша Нингирсу и говорит о том, что неплохо было бы построить ему храм, и даже рассказывает, каким бы он хотел его видеть.

Если посмотреть на все это со стороны, становится понятно, что данный текст - не просто констатация истории, а сон тут - способ легитимации построения здания, сон - это весомый повод, ведь через сны сами боги разговаривают с людьми.

Однако Гудеа несовсем понял значение сна, поэтому решил проконсультироваться у богини Нанше, чтобы та растолковала ему его.
Вот перевод этого отрывка из этого текста, опубликованный В.В.Емельяновым в его книге "Ритуал в Древней Месопотамии":

К Нанше подошел, взмолился:
"Могущественная госпожа, владычица драгоценных ME,
Подобно Энлилю, судьбы определяющая!
Моя Нанше! Правдивы твои слова!
Превосходящая всех,
Ты - оракул богов!
Мать–владычица стран, слово мое - о сне:
Во сне человек мне явился: рост его - точно небо,
Точно земля его рост.
По голове своей он бог,
По крыльям своим он птица Анзуд,
По низу своему - он потоп,
Справа и слева от него львы лежат.
Храм свой построить мне приказал он,
Но замысел его - мне он неведом.
Уту взошел над горизонтом,
Женщина мне явилась: кто она такая?
На голове ее тонзура сверкает,
Серебряный стиль в руке она сжимает.
При ней табличка со знамением добрым,
С этой табличкой совет она держит.
Второй явился,
Наделенный властью, лазуритовую дощечку в руке сжимал он,
План храма набрасывал.
Священная корзина передо мной стояла,
Священная форма кирпичная была готова,
Кирпич судьбы для меня был в священную форму положен.
Тополь крепкий предстал передо мною,
Из сосуда тигид люди–птицы постоянно его поливают,
Осел–самец справа от моего хозяина
Землю скребет копытом".
Правителю его мать Нанше отвечает:
"Пастырь мой! Твой сон я тебе растолкую!
Человек, что ростом подобен небу, ростом земле подобен,
По голове бог,
По крыльям Анзуд, по низу потоп,
Справа и слева львы лежат, -
То брат мой Нингирсу воистину есть!
Свое святилище Энинну построить тебе приказал он!
Уту, над горизонтом взошедший,-
Твой бог Нингишзида! Солнцу подобно, на горизонте взошел он!
Дева, на голове которой тонзура,
Что серебряный стиль в руке зажала,
Что табличку имела со знамением добрым,
С этой табличкой совет держала, -
То сестра моя Нисаба воистину есть!
Сверкающей звездой о постройке храма
Она тебе объявляет!
Второй же герой, наделенный властью,
Лазуритовую дощечку в руке зажавший, -
То Нинурта! План храма он набрасывал.
Священная корзина, перед тобой стоявшая,
Священная форма, для тебя готовая,
Кирпич судьбы, в священную форму положенный,-
То священный кирпич Энинну воистину есть!
Тополь крепкий, перед тобой представший,
Что из сосуда тигид люди–птицы непрестанно поливают, -
(Значит, что) ори постройке храма сон не придет на твои глаза!
Осел–самец, что от своего господина справа
Землю скребет копытом, -
Это ты! Как жеребец, для Энинну
Землю ты будешь копытом скрести!
Совет тебе дам - совету внемли:
Когда Гирсу - главною храма округи лагашской - нога твоя достигнет,
Если в сокровищнице своей печать ты сломаешь, дерево оттуда достанешь,
Царю своему колесницу добротно сделаешь,
Если впряжешь в нее осла резвого,
Колесницу ту серебром–лазуритом украсишь,
Стрелы из колчана, подобно буре, выведешь,
Если о булаве - силе героя - ты позаботишься,
Если для бога любимый штандарт изготовишь,
Если имя свое напишешь,
Если с его любимой арфой "Дракон Страны" -
Громогласной, именитой его советчицей -
К витязю, любящему подарки,
Царю твоему, владыке Нингирсу,
В сверкающий храм Анзуд–Энинну ты вступишь,-
То твою малую просьбу, как большую, он примет!
Сердце владыки, беспредельное, словно Небо,
Сердце Нингирсу, сына Энлиля, тебе отворится:
План своего храма он тебе откроет,
Витязь свои великие ME
Для тебя умножит!"

Сон Думузи.
Имеется еще один шумерский мифологический текст, в котором упоминается сон. Это так называемый "Сон Думузи" или "Смерть Думузи". В данном тексте рассказывается о муже шумерской богини Инанны, которая в другом смежном мифе обрекла его на заточение в Подземном мире вместо себя.
Думузи видит тяжелый сон, который он рассказывает своей сестре Гештинанна, а та дает толкование.
Приведу один из переводов этого отрывка (переводчик - В.К.Афанасьева):

Во сне, сестра моя, во сне, мне во сне - виденье!
Тростники вокруг меня взошли,
тростники вокруг меня взросли!
Одинокий тростник надо мною верхушкой склонился!
Из четы тростников, что растут вдвоем, один удалился!
Деревья толпой обступили меня!
На очаг мой священный льется вода!
Маслобойку священную рубит топор!
Мой кубок священный свалился с гвоздя!
Мой посох пастуший бежит от меня!
Орел схватил ягненка в загоне!
Ястреб схватил воробья на плетне!
В пыли влачат мои козлята бородки синие!
Бьют в овчарне мои овцы кривым копытом!
Маслобойка цела, но молоко не льется,
Кубок цел, но не живет Думузи!
Тростниковый загон развеян ветром!"
Гештинанна Думузи отвечает:
"Брат! Твой сон нехорош! Вот мое толкованье!
Думузи! Твой сон нехорош! Вот мое толкованье:
Тростники вокруг тебя взошли,
Тростники вокруг тебя взросли -
То убийцы тебя подстерегли!
Одинокий тростник над тобою верхушкой склонился -
То родимая матушка над тобою склонится!
Из четы тростников, что растут вдвоем, один удалился -
Это ты и я, и один из нас удалится!
Деревья толпой обступили тебя -
То злодеи в укрытии схватят тебя!
На очаг твой священный льется вода -
Домом молчания станет загон!
Маслобойку священную рубит топор -
То злодеи руки тянут к ней!
Твой кубок священный свалился с гвоздя -
С колен матушки родимой падешь!
Твой посох пастуший бежит от тебя -
Малые "гала" его разломают!
Орел схватил ягненка в загоне -
Злодеи тебя по щеке ударят.
Ястреб схватил воробья на плетне -
Большие "гала" из хлева тебя утащат!
Маслобойка цела, но молоко не льется.
Кубок пел, но не живет Думузи.
Загон тростниковый развеян ветром!
Кисти твои охватят оковы!
Руки твои опутают путы!
В пыли влачат твои козлята бородки синие -
В вихре до небес разметаю косы!
Бьют в овчарне твои овцы кривым копытом -
Ногтями, словно острым гребнем,
из-за тебя расцарапаю щеки!"

В итоге, хотя Думузи и пытался спрятаться, и в кустах, и в каналах, и в хлеву, злые демоны-таки настигли Думузи и утащили в мир мертвых, т.е. сон оказался вещим.

Заключение.
Теперь подведем итоги. Исходя из перечисленных текстов (надо заметить, не так уж много древних текстов до нас дошло), можно понять, какую роль играли сновидения в культуре Древней Месопотамии, какое было отношения к снам, какой функционал им отводился. Сны рассматривались как знаки, посылаемые людям богами, а то и как прямой контакт с богами. Сны могли быть вещими или иносказательно передающими информацию о будущем. К снам относились уважительно, доверяя их толкование профессионалам. А толковали их согласно своим, шумерским, представлениям о мире и вещах. Мир снов связывался с миром мертвых, а призраки имели в каком-то роде сновиденную природу, отчего во снах можно было пообщаться с духами умерших людей.

Интересно, что мы не встретили описаний осознанности в какой-либо степени, непосредственно сновидец играет обычно довольно пассивную роль и воспринимает сон как указание, а не возможность активно действовать. Но такова вся шумерская культура, возносящая богов выше простых смертных. Таков и шумерский язык, являющийся эргативным, в котором, по сути, главный герой предложения ставится в пассивный залог.

Cпециально для журнала "Сновидец"
Афа Суари