АЛХИМИЯ И НАУКА

Современная наука обнаружила удивительные свойства нашего мира. Для точного выражения своих знаний она разработала специфический язык, непонятный простым смертным. Но такой язык был и у алхимиков — и, пытаясь сегодня толковать их трактаты (ключ к которым потерян), мы находимся в ситуации, похожей на ту, в какую попал бы средневековый алхимик, окажись в его руках учебник по квантовой теории поля




А есть ли связь между знаниями алхимии и современной науки? Попробуем и в той, и в другой увидеть не конкретные 'слова и буквы' их языка, а принципы и законы, о которых они говорят.


Еще лет 15 назад алхимию считали 'неразумной матерью разумной дочери химии'. Так, по крайней мере, говорилось в учебниках истории науки. Однако с этим соглашались и соглашаются не все.


'Не всегда и не везде она была прологом к химии... если от алхимических техник в какой-то момент отделилась новая научная техника, давшая начало современной химии, это не означает, что все алхимические техники были прагматическими', — заметил в своей работе 'Азиатская алхимия' румынский философ и культуролог Мирча Элиаде. Он видел в алхимии, скорее, 'теоретическую основу магии', которая давала возможность понять, куда направлено течение природных процессов, таких, например, как созревание зерен в недрах земли или развитие плода в чреве матери, а также — созревание металлов и других минералов. Алхимические знания помогали адептам ускорять или замедлять эти процессы.


Швейцарский психолог Карл Густав Юнг увидел сходство алхимических трансформаций с этапами развития психики человека в процессе обретения им индивидуальности.


Древние мистики, по свидетельству Е.П. Блаватской, рассматривали алхимию как знание, которое позволяло использовать природную творческую энергию — 'энергию мысли', в восточной традиции называвшуюся крия шакти. Именно эта энергия делает любое творение истинным произведением искусства, преобразуя 'мертвую материю' в 'живую вещь', изменяя ее внутреннюю суть.


Интерес к алхимии сегодня связан не только с возможностью получить золото из менее благородных металлов. Все чаще в ней пытаются увидеть общие знания о принципах, лежащих в основе любых изменений, идет ли речь о трансформации, буквально означающей 'изменение формы', или о принципиально ином, глубинном изменении сути вещей — трансмутации. Это делает алхимию, скорее, не наукой, а междисциплинарным знанием об эволюции и ее самых общих законах.


Какие же принципы мы можем выделить из современных переложений древних алхимических трактатов?


1. Мир един. Это общее представление всех традиционных наук, состоящее в признании единого источника мира, единых законов его существования и единой творческой силы в алхимии, выражается в понятии первоматерии — некоторой исходной субстанции, общем начале всех вещей: они рождаются из нее в процессе алхимической трансмутации.


2. Мир обладает структурой. Алхимия утверждает существование трех основных первоэлементов — соли, ртути и серы, из которых, соединенных в разных пропорциях, создано все сущее. При этом соль имеет отношение к физической сфере, ртуть — к психической, а сера — к области духа. То есть алхимия признает существование невидимой части мира. Другой алхимический ключ объясняет структуру вещей в терминах стихий. Стихия мыслится как природное основание, корень, как одна из главных сил природы. В переводе с греческого это слово означает 'первоначало, первооснова, элемент'. Европейские алхимики считали, что стихий четыре: Огонь, Воздух, Вода и Земля. В китайской традиции их пять: Металл, Земля, Вода, Дерево и Огонь. Стихии обладают определенными качествами: Огонь — теплый и сухой, Воздух — теплый и влажный, Вода — влажная и холодная, а Земля — холодная и сухая. Заметим, что с окружающими нас физическими средами они имеют мало общего.


3. Изменение — свойство мира. Все вокруг нас находится в движении, которое имеет свою цель и свои этапы. Например, алхимики считали, что металл должен в виде руды родиться в чреве земли и затем достичь своего высшего, чистого и наиболее ценного состояния — золота. И они помогали природе проходить свою эволюцию, в частности превращая свинец в золото. Труд алхимика, так же как и все в природе, имел свои этапы. Основных этапов было три. Первый — нигредо, или 'черное дело', цель его — найти первоначальные элементы: соль, ртуть и серу, выделить их из исходного материала. Второй — альбедо, 'белое дело', — связан с очищением этих составляющих, после которого они обретали наибольшую силу. На третьем этапе — 'красного дела', или рубедо, — происходило соединение элементов в нужной пропорции. Результат 'красного дела' — философский камень, всеобщий трансформатор; в его присутствии все вещи достигают наибольшей силы, полностью выполняя свои эволюционные задачи

Время идет. Сейчас оккультные науки не имеют того авторитета, какой был у них в средние века и ранее. На смену им пришло научное знание. Но мир, который оно описывает, остался прежним.


1. Единство мира с точки зрения науки. Существование общих законов природы — основное положение современной науки. Даже в энциклопедическом словаре физика определяется как 'наука о простейших и наиболее общих законах природы'. Единое описание всех природных взаимодействий физики ищут уже более ста лет, и, по-видимому, первым успеха в этом добился Дж. Максвелл: он построил теорию, единым образом описывающую электрические и магнитные явления. В начале ХХ века А. Эйнштейну удалось показать, что такие разные физические параметры, как материя и энергия, являются проявлениями единой материи-энергии. Он упорно работал над созданием единой теории поля, но окончательно это не удалось сделать до сих пор, хотя надежды физики не теряют.


В современных научных представлениях нашлось место и первоматерии, долгое время казавшейся плодом фантазии алхимиков. Это — особое состояние материи, в котором она существовала на ранних стадиях развития Вселенной, в первые моменты после Большого взрыва; из нее и получилось все многообразие полей и частиц, которые наблюдаются на современном этапе эволюции Вселенной. На Земле же сейчас аналог первоматерии можно найти в организмах животных и человека — это так называемые стволовые клетки, которые при необходимости развиваются в клетки различных тканей. У растений также существуют клетки, преобразующиеся в процессе роста в разные ткани, — они находятся на кончиках корней и стеблей, в 'точках роста'.


2. Структура мира. В поисках элементарных составляющих материи наука забирается все глубже и глубже в микромир. На роль 'самых первоначальных частиц' сначала претендовали молекулы, затем атомы, затем протоны и нейтроны, составляющие ядро атома, и вращающиеся вокруг него электроны, теперь же заглянули внутрь и этих частиц.


Однако поиск ведется только в области физического мира. Общепризнанных фактов, свидетельствующих о существовании у мате-риальных вещей психического и духовного планов, пока не найдено. До сих пор физики сознательно не поднимали эти вопросы, поскольку идеалом науки всегда был поиск 'объективного знания', не зависящего от сознания наблюдателя. Тем не менее ХХ век и здесь сказал свое слово: пытаясь описать явления в микромире, ученые столкнулись с принципиальными сложностями, преодолеть которые можно, лишь исследуя с единых позиций реальность и ее отражение в сознании человека. По словам профессора М.Б. Менского, сотрудника Физического института им. П.Н. Лебедева РАН, физикам приходится делать очень трудный для них вывод: 'теория, которая могла бы описывать не только множество альтернативных результатов измерения и вероятностное распределение по ним, но и механизм выбора одного из них, обязательно должна включать сознание'.


3. Превращения материи. Исследование физических полей на микроуровнях привело ученых к созданию одной из самых удивительных концепций современной науки — теории физического вакуума. Эта теория возникла из попыток описать область пространства, свободную от частиц и физических полей. Оказалось, что существование таких систем принципиально невозможно и что микроскопические области Вселенной заполнены виртуальными элементарными частицами — они рождаются и мгновенно исчезают. Эта концепция является прекрасной иллюстрацией к древней китайской поговорке 'Нет ничего более постоянного, чем изменения'. За кажущейся стабильностью наблюдаемых нами объектов стоят процессы непрерывных трансформаций, протекающие на микроскопических масштабах пространства и времени.

Еще один штрих к изменчивости мира — представление об эволюции химических элементов, казавшееся абсолютно неправдоподобным химикам XIX века. Оказывается, атомы, эти мельчайшие исходные неделимые кирпичики мироздания, тоже изменяются! Когда-то существовали только водород и гелий, и все химические элементы, из которых теперь состоит Вселенная, и — как ее часть — наша планета с живущими на ней организмами, были синтезированы из них. Колоссальные энергии, бушующие в недрах звезд и выделяющиеся в моменты их гибели (при взрывах сверхновых), заставляют ядра атомов сливаться друг с другом и рождать новые элементы, в том числе и золото.


Так в ХХ веке неожиданно подтвердилась теория эволюции металлов, предложенная алхимиками. Справедливости ради, однако, заметим, что пока современная наука не представляет, как с помощью средств, имевшихся в их распоряжении, алхимики осуществляли сложнейшие процессы синтеза новых химических элементов. Но ведь они, как уже говорилось, не работали только на уровне физических веществ.


Самое загадочное из всех алхимических положений связывает процессы трансмутации, протекающие в алхимической печи — атаноре, с трансмутацией самого мастера. Успех 'Великого делания' определяется тем, удалось ли алхимику отдать всего себя творчеству, раствориться в своем деле, проникнуться им, жить им. Древний девиз 'Ora et labora' ('Молись и трудись') свидетельствует, что алхимический труд был для них не только физическим, но и духовным.


Есть ли какая-либо естественнонаучная концепция или идея, которая объясняла бы, как состояние сознания человека воздействует на материю, на первый взгляд физически не связанную с ним?


Проблема связи сознания и реальности всегда интересовала ученых, и новое звучание она получила опять-таки в связи с исследованиями микромира. Дело в том, что физика может описать микромир, лишь определяя множество возможных состояний объектов, но принципиально не в силах предсказать, в каком из состояний он окажется при конкретном наблюдении. Пытаясь преодолеть это ограничение, известный физик Е. Вигнер предположил, что граница между множеством возможных состояний объекта и результатом наблюдения лежит в области сознания, и более того — сознание действенно влияет на этот результат.


Может, неслучайно девиз средневековых алхимиков 'Ora et labora' превратился в название места работы современных исследователей — лабораторию? ИСТОЧНИК http://club-avalon.mirbb.com/t2435-topic