ДОБАВЛЯЕМ СТИХИ

МЕСТЬ ВЕДЬМЫ

Пентаграмма кровью на полу...
И чей-то труп лежит в углу.
Я духа призову - он станет мне слугою.
Тебя приворожу - не знать тебе покоя.
Я не жестока - просто мщу, за то, что было раньше.
Ах, это было так давно, но я все помню с прошлых жизней.
Как загораются дрова, огонь ползет к моим ногам...
Он так красив, ах это пламя. Я медленно в нем сгораю.
Любила раньше я смотреть в камин, как там горит огонь.
Теперь от него я умираю.
За что жестоки люди так со мною?
Не делала я зла, я помогала как могла им.
Но нет! Не поняли меня, сожгли, не получив раскаяния.
И остается только мстить озлобленной душе.
Ведь я все помню, всю ту боль, что испытала я тогда!
Я помню всё - все взгляды, ухмылки злые из толпы.
Они смеялись на до мной, казалось им, что смерть - это смешно...
Теперь пусть испытают все, что испытала я!
И пусть они не помнят прошлых жизней,
Забыли всё - костёр, девчонку, которую, чтоб сжечь- злой ведьмой нарекли.
Зато все помню я.
Я отомщу, чтобы моя душа нашла успокоение...

Мы вольные звери,
Мы стая волков.
Мы в бога не верим,
Но верим в Богов.
Они – наши Предки,
Их Солнечный Свет
Теперь уже редко
Нам дарит рассвет.

Мы белыми были,
Как девственный снег,
Глаза голубые,
Изящный разбег,
Не думая долго,
По зову Богов
Мы брали за холку
Заклятых врагов.

В порыве едином
Под клич боевой
Врезались мы клином
Во вражеский строй.
Бок к боку сражались,
Теряя друзей,
Всегда добивались
Мы цели своей.

А в мирные годы
Омыв с себя кровь,
По зову Природы
Бросались в Любовь,
Свой Род продолжали
Во славу Богов,
Волчицы рожали
Нам славных щенков.

Но будто разбилось
Вселенной стекло,
В наш мир просочилось
Коварное Зло –
Повеяло псиной
И серой на нас
И блеск погасило
Лазоревых глаз.

Мы серыми стали
И мир поседел,
Покрыт цветом стали
Небесный Предел.
Всё грязью покрылось
От пёсьих плевков
И тьма ополчилась
На Светлых Богов.

Мир дурью охвачен,
Итог же таков:
Повадки собачьи
У наших щенков,
Любовь не творится
Лазоревым днём,
Ночами волчица
Блудит с кобелём.

Но мы – не дворняжки
Чужому творцу,
Собачьи упряжки
Волкам не к лицу.
Мы ждём только знака
От наших Богов
И – снова в атаку
Пойдём на врагов.

Умоемся кровью
Своей и чужой,
Разрежет безмолвье
Победный наш вой.
Вновь в небе свинцовом
Забрезжит Рассвет,
Окрасив нас снова
В Божественный цвет.

Я РОДИЛАСЬ… Красивая палата… Родители мне дали в жизнь КЛЮЧИ…
И мама прикрывает грудь халатом, Пока о чём-то шепчутся врачи…
Я у неё здоровая малышка, А папа маму бросил с животом…
Он молод был, и видно, занят слишком. Отцом хотел попозже стать… ПОТОМ …


Я выросла довольно симпатичной И с малых лет умела рисовать…
Но мама мне желала в жизни личной Счастливою женой банкира стать.
И как не слушать мамины советы… Забуду о желании своём…
В счастливый брак несчастных два билета… А где любовь??? Да ну её… ПОТОМ …


И вот уже детишки повзрослели. Заботы, дом, семейные дела…
Мне сорок лет, а я на самом деле Как будто бы ещё и не жила… Не может быть?
Но оказалось, может… В тот день столкнулись в парке зонт с зонтом…
Случайный взгляд мне душу растревожил… Но я душе ответила: «ПОТОМ …»


Прошли года… На правнуков любуясь, Развод, раздел имущества забыв,
Лишь об одном жалею и волнуюсь, Я прожила всю жизнь, не долюбив…
И не дорисовав свои картины, Родному сердцу не ответив «Да»…


Прошла вся жизнь и только дышит в спину «ПОТОМ», что превратилось в «Никогда»…
Я знаю, слишком грустно для финала… Но жизнь одна у каждого из нас…
Чтоб старость вас ПОТОМ не упрекала, Вы не ПОТОМ живите, а сейчас!

Светлана Галкина




В такие ночи...

В такие ночи не дремлют звери,
И чуют ведьм,
что идут навстречу,
Идут без спроса
в чужие двери,
Берут в домах
зеркала и свечи.

Потом – плясать
под дождём и громом,
Ловить в сердца
мимолётность мига.
Они ничто
не назвали домом,
Чтоб там сидеть
на окне и с книгой.

Когда ещё на мои ладони
Весь дивный мрак
через край прольётся!
Нам будет свет
лишь от вспышек молний,
Зато таких,
что не надо солнца.

Такие ночи бегут быстрее,
И все слова
ничего не значат.
А я сейчас
веселей и злее,
Я тоже
ведьма,
но чуть иначе.

Ты прости мне мои истерики...

Ты прости мне мои истерики,
И любовь к тебе, бурей шквалистой,
Мягким пухом никак не стелятся,
Мои чувства, когда влюбляюсь я...

Я люблю тебя, как безумная,
И ревную всегда отчаянно,
Словно ведьма, лечу из сумрака,
Ты обидел вдруг...и в печали я...

А любовь моя ярким пламенем,
Согревает сердца красивые,
Гаснет пламя, от боли плачу я,
А мне быть бы с тобой счастливою...

Не гаси мое пламя нежное,
И прости мне мои истерики,
Сохрани бурю страсти бережно,
Я без пламени стану стервою...

А нас бросали в подземелья
За то, что волосы белы,
Что колдовским назвали зелье,
Сердцам дарившее веселье,
И даже наши короли
За ним к нам под прикрытьем ночи шли
А утром к площади дворцовой
Опять везут одну из тех,
Что излечить могла бы словом,
Hо кровь струится по оковам,
Толпа не сдерживает злобный смех:
Идет любимейшая из потех.
Бог промолчал, смеется дьявол...
Что, сестры, остается нам?
В этой дрянной игре без правил
Одно спасенье рок оставил –
Плевать, что нет ни одного крыла:
Hет крыльев - ничего, сойдет метла
Забыл нас город, или помнит,
Как над испуганной толпой
Летели белой стаей в полночь,
И ввысь неслось: "Гроза, на помощь!
Спаси от стрел и от молитв укрой
Прости нас, Бог, мы больше не с тобой..."
Зовите шабашем – поминки
И в бедах всех вините нас,
Hо наших ли костров искринки
Сжигали жизнь по волосинке?
За всех, кому мы не смогли помочь,
Предъявит счет Вальпургиева ночь!
А нас бросали в подземелья
За то, что волосы белы,
Что отказались чахнуть в кельях,
Что гневу предпочли веселье,
За то, что в век доносов и чумы
Так ярки и красивы были мы...

Ночь.

Ночь, месяц талый, тишь на перекрёстке,
И над суметами туман густой лежит...
В руке свеча, и звёзд на небе блёстки,
Вновь в Тайне Ночи ведьма ворожит...
И тихо шепчет наклонясь на воду,
Свой заговор в кромешной мгле творя.
И дани откуп, помощи в угоду...
Работа будет сделана не зря.
С полуночи, когда крепчает сила,
Обряда точно соблюдя закон.
Пусть внемлет просьбе старая могила,
Ведь жизнь врага поставлена на кон.
Что сделано тобой - необходимо,
Свои дела твори не сгоряча...
Да будет так! И всё свершится! Нима!
Пусть догорает чёрная свеча...

Любовь.

Любовь для ведьмы - основное,
В ней сила, нежность, пыл и страсть.
И это чувство не земное,
Всегда берёт над ведьмой власть.
Любовь - источник вдохновенья,
Обрядов, порчи, колдовства.
Презреть закона притяженье,
И груз земного естества.
Любить до боли, до надрыва,
Гореть, как чёрная свеча.
К нам жизнь порой не справедлива,
Костёр иль плаха палача.
Среди людей живём, как тени,
В нас видят люди только зло.
Для них готовить в Ад ступени,
Считают наше ремесло.
Для жалости нет в сердце места,
Ведь сожаленье - страшный грех.
Не свет, а тьма для нас фиеста,
Любовь у ведьмы не для всех.
Страдая, мучаясь, ревнуя,
Мы жить не можем не любя,
Но нет в ответ нам поцелуя,
Мы любим, только лишь себя.

-Дорогая, смотри, этот город пропитан дождём,
как печальна была полустёртая ветром эпоха!
Никого, никого... Только мы, наше небо и дом.
- Если мы здесь, родной, может, дело не так уж и плохо?
- Этот город уже сотню лет как не знает часов,
шумных улиц, машин, поцелуев и детского смеха.
Дорогая, послушай, о, сколько людских голосов...
- Это эхо всего лишь. Седое, уставшее эхо.
- Дорогая, мне страшно.
– Не бойся.
– Мне страшно дышать.
- Ты боишься ветров?
– Вкуса грусти и запаха дыма.
- Нарисуй тишину. Или смерть. Вот перо и тетрадь.
- Каково это – жить?
- Говорили, что невыносимо,
что живым нужен ключ от придуманных ими оков:
они слишком давно и недолго гуляли по краю.
Что-то грустно сегодня. С утра соберёшь облаков?
- Наловить тебе звёзд?
- Не трудись, всё равно растеряю.
- Завтра будет рассвет...
- И закат.
- Запах мёда и льна,
я поймаю его и вплету тебе в рыжую чёлку.
Расскажи про живых?
- Им открыта любая весна,
и они её ищут, но робко, смешно и без толку,
даже больно смотреть.
- Они очень похожи на нас?
- Они могут любить или плакать, но этого мало
обречённым на жизнь.
- На года, на неделю, на час?
- Навсегда, дорогой. Спи, сейчас принесу одеяло.

Подарок для ведьмы.

Каким подаркам ведьма в праздник рада?
Что должен принести в подарок гость?
Цветов, и торт с ликёром ей не надо.
Ей лучше старый, ржавый с гроба гвоздь.
Верёвку, после суицида можно,
И лезвие с булата к кладенцу.
Колоду карт Таро достать не сложно,
Ей чёрный балахон всегда к лицу.
С покойника воды с кусочком мыла.
Для вольта воск и чёрную свечу.
Иголки, вольт колоть, чтоб можно было.
С соперницы, кровь, волосы, мочу.
Метлу и можно ступу, для полёта.
Сгодится покрывало алтаря.
В ответ, любовь от ведьмы, и забота.
И гость поймёт, что он пришёл не зря...))))

Господи, всё? Или что – нибудь сверху?
Господи – всё? Или что-то ещё?
Все мы проходим на вшивость проверку,
Все мы сдаём по итогам зачёт.
Да, я – ничто. Мне понятно. Не так ли?
Вышла на сцену, по просьбе, на «бис».
Я – персонаж в чьём - то дивном спектакле,
А режиссёр у меня – зашибись!
Он восседает козырно в партере,
Он выбирает партнёров и роль.
Как Станиславский кричит он : «Не верю!
Как - то невнятно сыграли вы боль…»
Первая сцена. Название «Встреча».
«Что ты как кукла? Ах, мать твою так…
Вон сидит доктор. Захочешь – полечит.
Всё на сегодня. Свободны. Антракт.»
Сцена вторая. Название « Жопа ».
Мы – убедительны. Мы на коне.
Зрителям лишь остаётся похлопать.
Чувства – мираж. Мы в РЕАЛЬНОМ говне.
Третью картину с названьем « Паденье »
Мы повторяем по несколько раз.
« Браво, ребятки! Ну прям наслажденье
Нам любоваться из зала на вас. »
Что там ещё прописали в программе?
Способ подохнуть? Как сдаться врагу?
Нам ведь нельзя ни поплакаться маме,
Ни возразить: « Всё, я так не могу. »
Пусть же по – Вашему будет отныне,
Хоть и сценарий Вы прячете свой.
Но из спектакля «Леченье гордыни»
Мне не уйти, знаю точно, живой.

Ведьмы умеют плакать...

Февраль. Фонари как всегда утопают во тьме.
А в городе снег все такой же прозрачно-синий.
Ты чувствуешь слабость, но Мир вдруг отрезал: «Не смей!
Ты разве забыла, что ведьма должна быть сильной?»

Легла на ковер, потянулась, закрыла глаза.
… и так надоело во всем и всегда быть первой.
Гадала на принца, но Мир, усмехаясь, сказал:
«Ты разве забыла, что ведьма должна быть стервой?»

Полночи без снов, а с рассветом почти что без сил
Открыла глаза, ненавидя людей и утро.
Ты злилась на солнце, а Мир беззаботно спросил:
«Ты разве забыла, что ведьма должна быть мудрой?»

Дороги и тропы истоптаны черным котом.
А в городе дождь и промерзлая эта слякоть.
Шутила сквозь слезы, когда я напомнил о том…
«Ты разве забыла, что ведьмы умеют плакать?»

Ведьма!Ведьма!

Я уходила вдаль, меня не понимали,

И все кричали: «Ведьма! Ведьма!» вслед,

А ведь они, глупцы, даже не знали,

Каких им это стоить будет бед.

Они кричали, как шакалы львице вслед,

Они кидались, словно на больного волка,

О, скольких это стоило им бед,

О, сколько вышло с глупости их толка!

Меня сначала это угнетало,

Я шла, забитая, одна, куда-то вдаль,

И мне покоя долго не давало,

Что все жестоки – ничего не жаль.

Но все пройдя пустыни и пути,

Я посмотрела в небо ясным взором,

Зачем людские толки, все путы?

Зачем мне подчиняться приговорам?

Я – ведьма! Слышите? Я истина и зло!

Я – волк! Я – тьма! Я вам не львенок – львица!

Кричите, шавки, что угодно! Все равно!

Вы – прах забот, а я – себе царица…

Между берегом буйного Красного Моря
И Суданским таинственным лесом видна,
Разметавшись среди четырех плоскогорий,
С отдыхающей львицею схожа, страна.

Север - это болота без дна и без края,
Змеи черные подступы к ним стерегут,
Их сестер-лихорадок зловещая стая,
Желтолицая, здесь обрела свой приют.

А над ними насупились мрачные горы,
Вековая обитель разбоя, Тигрэ,
Где оскалены бездны, взъерошены боры
И вершины стоят в снеговом серебре.

В плодоносной Амхаре и сеют и косят,
Зебры любят мешаться в домашний табун,
И под вечер прохладные ветры разносят
Звуки песен гортанных и рокота струн.

Абиссинец поет, и рыдает багана,
Воскрешая минувшее, полное чар;
Было время, когда перед озером Тана
Королевской столицей взносился Гондар.

Под платанами спорил о Боге ученый,
Вдруг пленяя толпу благозвучным стихом,
Живописцы писали царя Соломона
Меж царицею Савской и ласковым львом.

Но, поверив Шоанской изысканной лести,
Из старинной отчизны поэтов и роз,
Мудрый слон Абиссинии, негус Негести,
В каменистую Шоа свой трон перенес.

В Шоа воины хитры, жестоки и грубы,
Курят трубки и пьют опьяняющий тэдж,
Любят слушать одни барабаны да трубы,
Мазать маслом ружье да оттачивать меч.

Харраритов, Галла, Сомали, Данакилей,
Людоедов и карликов в чаще лесов
Своему Менелику они покорили,
Устелили дворец его шкурами львов.

И, смотря на потоки у горных подножий,
На дубы и полдневных лучей торжество,
Европеец дивится, как странно похожи
Друг на друга народ и отчизна его.

Колдовская страна! Ты на дне котловины
Задыхаешься, льется огонь с высоты,
Над тобою разносится крик ястребиный,
Но в сиянье заметишь ли ястреба ты?

Пальмы, кактусы, в рост человеческий травы,
Слишком много здесь этой паленой травы...
Осторожнее! В ней притаились удавы,
Притаились пантеры и рыжие львы.

По обрывам и кручам дорогой тяжелой
Поднимись и нежданно увидишь вокруг
Сикоморы и розы, веселые села
И зеленый, народом пестреющий, луг.

Там колдун совершает привычное чудо,
Тут, покорна напеву, танцует змея,
Кто сто талеров взял за больного верблюда,
Сев на камень в тени, разбирает судья.

Поднимись еще выше! Какая прохлада!
Точно позднею осенью, пусты поля,
На рассвете ручьи замерзают, и стадо
Собирается кучей под кровлей жилья.

Павианы рычат средь кустов молочая,
Перепачкавшись в белом и липком соку,
Мчатся всадники, длинные копья бросая,
Из винтовок стреляя на полном скаку.

Выше только утесы, нагие стремнины,
Где кочуют ветра да ликуют орлы,
Человек не взбирался туда, и вершины
Под тропическим солнцем от снега белы.

И повсюду, вверху и внизу, караваны
Видят солнце и пьют неоглядный простор,
Уходя в до сих пор неизвестные страны
За слоновою костью и золотом гор.

Как любил я бродить по таким же дорогам
Видеть вечером звезды, как крупный горох,
Выбегать на холмы за козлом длиннорогим,
На ночлег зарываться в седеющий мох!

Есть музей этнографии в городе этом
Над широкой, как Нил, многоводной Невой,
В час, когда я устану быть только поэтом,
Ничего не найду я желанней его.

Я хожу туда трогать дикарские вещи,
Что когда-то я сам издалёка привез,
Чуять запах их странный, родной и зловещий,
Запах ладана, шерсти звериной и роз.

И я вижу, как знойное солнце пылает,
Леопард, изогнувшись, ползет на врага,
И как в хижине дымной меня поджидает
Для веселой охоты мой старый слуга.

Ах купи,купи ей ступу дорогую,
Ну и пусть,и пусть возносится она.
Ты найдёшь,найдёшь себе другую,
У любви есть братец - сатана.

Пусть решит коварная фортуна,
Загадаем - чёт или не чёт.
Твой аккорд...!Нужны ли пальцы струнам?
В ступе милая - уже пошла на взлёт.

Отрываясь от привычного портала -
Высота ведь голову кружит.
И как водится всё мало,мало,мало!
Кто толкал наверх давно,давно забыт.

Ах купи,купи ей ступу дорогую
Если ведьма - сразу же в полёт.
Ну а ты себе другую-молодую.
Повезёт - конечно повезёт!
С сайта: http://www.aforizmov.net/stihi/tags/vedma/page/2/

Не будет со мной говорить небосвод,
Не будет листва шелестеть у ладоней.
Забыла волшебница первый полёт.
Её злая ведьма в обыденность гонит.
Она нашептала, что всё отцветёт,
Что больше весне не бывать в этом месте,
Что ветер безмолвный печали несёт
Своей молодой сероглазой невесте.

Луне злая ведьма велела молчать
И звёздам своим кулаком пригрозила,
Отправив волшебницу юную спать,
Могучее зелье старуха сварила.
Опаснее яда наивность порой…
Но разума чаще - страшнее забавы.
В ту ночь стало меньше колдуньей одной.
Ну, кто ж нынче пробу снимает с отравы?!
С сайта: http://www.aforizmov.net/stihi/tags/vedma/

Гадаешь, ворожишь, судьбу изменяешь,
Над шаром хрустальным заклятье читаешь.
Тонкие пальцы рисуют узоры,
Над шаром волшебным, магическим взором.

Ты добрая ведьма, ты просишь не много,
К сердцу его ключи и дорогу.
Больше не надо, меньше не хочешь,
Силу свою ты зря не тревожишь.

Образ иконы Матери Божией,
Молча взирает, вы ликами схожи.
Свечи горят, в полумраке прихожей.
Что же ты делаешь ведьма хорошая?

Грех не твори, не трогай чужого,
Даст тебе счастье сердце другое.
Колдуешь упрямо, твердо решила.
Душу свою ты погубила.

Шарик хрустальный качнувшись, разбился,
Ты над осколками плача склонилась.
Грех твой прощен, душа оживилась,
Кто-то другой за тебя помолился...
С сайта: http://www.aforizmov.net/stihi/tags/vedma/

Кто ты, желанная женщина-Ведьма?
Злая колдунья иль света Богиня?
Взгляни, расскажи, за какие дела
Ты имя своё и молву обрела?

За что тебя жгли не смотря на красу,
На зелень в глазах и тугую косу?
И, видя тебя, объятую пламенем,
Пугали друг друга твоим возвращением?

Не скажешь, я знаю... опустишь глаза,
Ты тайну свою сквозь века пронесла,
Хранила её, всей душой берегла,
Ты с нею горела и с нею жила...

За тайну пытали тебя и калечили,
И душу тебе за неё изувечили...
Жива эта тайна, тобою хранима,
Доступна лишь тем, у кого твоё имя.

Ведьма варит зелье

Время ведьмино - ночь полнолунная.
В потаённой пещере в лесу
В котелке, изукрашенном рунами,
Кипячу луговую росу.
Отмеряю горстями пахучие
Смеси трав полевых и лесных:
Все растенья, что ведьмой изучены,
В стародавний рецепт включены.
Шелестнула страницами книжными,
Острый ножик, глубокий укол.
С пальцев сладкими тёмными вишнями
Капли крови упали в котёл.
Звёздной пыли добавлю и радуги,
Слёз Жар-птицы и мёртвой воды,
Чтобы древней языческой магией
Ведьмовскую стряпню зарядить.
Над котлом вьётся зыбкое марево -
Ворожейские чары и сны,
В травяное душистое варево
Сыплю горстью осколки луны.
Заблестев перламутровой зеленью,
Влажно всхлюпывают пузыри,
Нежный пар поднимается медленно
И под сводом пещеры парит.
Нужно долго, кругами неспешными,
Напевая заклятия вслух,
Златопенное зелье помешивать
И следить, чтоб огонь не потух.
И когда пламя будет погашено,
Лишь три капли остаться должны,
Лишь три капли - волшебно впитавшие
Силу леса, огня и луны.

Выбор Люцифера
Дарящий свет ниспал с небес.
От стариков узнает младший
О том, как твой огонь исчез,
Хоть ты не демон и не бес,
Ты - Высший Ангел, пусть и Падший.

Причина есть тому одна,
Что ты низвергнут с небосвода
В ту пропасть, что не знает дна:
Была Создателем дана
Адаму выбора свобода.

Он может тьму избрать иль свет,
По настроенью или нраву,
И преступить иной запрет
Свободен он, а ангел - нет,
Вы лишены такого права.

И ты в тот час увидел рай
(Где зреют яблоки и сливы,
Где ты когда-то был счастливым)
Прекрасным, но несправедливым,
И в гневе проклял этот край.

Ведя своих собратьев в бой,
Ты хладнокровен был, уверен,
Что рай уже тобой утерян.
Ты сам в сердцах захлопнул двери,
И ключ отбросил за собой.

Ты непривычному застолью
И извращённости утех
Теперь предался без помех,
Но, гневом купленный и болью,
Не приносил отрады грех.

В ту пропасть, что не знает дна,
Ступаешь вниз тропою зыбкой,
А позади встаёт стена.
Но много горше, чем она,
Тебя терзает мысль одна:
А вдруг ты совершил ошибку?

Вальпургиева Ночь

Себя вести по светским правилам точь-в-точь
Нам хуже редьки горькой надоело.
И, нетерпения не в силах превозмочь,
Мы календарь пытаем то и дело,
Когда придёт Вальпургиева Ночь?

Не отличить непосвящённым наших лиц,
Не рапознать ни по чертам, ни по нарядам.
Под крышей школ, заводов, банков и больниц
Мы днём и ночью ходим с вами рядом
Под видом жён, старушек и девиц.

Когда в окно засветит полная луна,
И грома дальнего послышатся раскаты,
Нас предвкушение удержит ото сна,
Ведь сила тьмы, отобрана когда-то,
Нам будет вновь на время отдана.

Ночь, наконец, вошла в законные права,
И не поймут слегка наивные мужчины,
Что ни при чём больная наша голова,
Что отказали им не без причины,
А ум дурманит сонная трава.

Огонь неистовый, возникни и гори!
Сожги тоску, меня душившую напрасно!
Пусть наше празднество не стихнет до зари,
Пускай святош пугает хохот громогласный.
Лети, метла, а лучше - воспари!

Огонь в глазах зажжётся тысячей свечей.
Нас пламя в вихре танцевальном закружило,
А кровь бурлит - быстрее, жарче, горячей,
Пьянящим зельем странствуя по жилам,
Целя успешней травниц и врачей.

Подарки Ночи многогранны и щедры,
Однако утро наступает неизбежно.
И мы уснём, устав от дьявольской игры,
К своим мужьям прижавшись безмятежно,
Примерных жён играя снова. До поры.

ЗАГОВОР на СЧАСТЬЕ.

Сегодня утром, чуть рассвет
Я горе прогнала с порога,
Сказала тихо ему вслед –
«Ищи к хозяину дорогу».

К тому, кто мне тебя послал,
Обрушив на меня напасти.
Вернись к нему – столь щедрый дар,
И заключи его в объятья.

Когда входило горе в дом,
В покровах горести смиренной,
Не разглядела я на нем
Подбой из горестной измены.

Оно вошло – елей речей
Тяжелым, вязким, липким звуком,
Как ядовый потек ручей,
Шептал и ласково баюкал.

Потом ушел из дома смех,
А с ним и радость и веселье.
Лишь горе, празднуя успех,
Ликуя, барствуя, жирело.

Повелевало, всех кляло,
Корявилось и издевалось,
И пакостило, как могло,
Своею властью упивалось.

Я с горем прожила сто лет,
Пыталась как то с ним сдружиться,
Где горе есть – там счастья нет,
Мне удалось в том убедиться.

О сколько мудрых книг прочла -
Я горе извести пыталась,
Простая русская метла
В моих руках вдруг оказалась.

Завидевши мою метлу,
Минуту горе не мигало,
Потом уселось на полу,
И как то мелко задрожало.

Потом вдруг сдулось, словно мяч,
И долго мне в глаза глядело,
Раздался грохот, стон и плач,
И горе покатилось к двери.

Оно ушло, и тихо так,
И пусто в доме показалось.
Лишь солнце озарило мрак,
Мне счастье в двери постучалось.

Оно вошло, а с ним успех,
Надежда, радость и веселье.
Я в доме поселю их всех-
Мое сегодня Воскресенье.

БЕЗ НЕГО МНЕ ТЕПЕРЬ..

Запрягай вороных лошадей,
Я сегодня поеду кататься,
Мне забыть его надо скорей,
С кем пришлось мне навеки расстаться.

Пусть несет меня тройка быстрей
По проселочной снежной дороге
И седая, шальная метель
Успокоит мне сердце немного.

Без него мне теперь полземли,
Без него мне полнеба осталось,
А полсолнцу так ярко светить
Не дано, как оно б ни старалось.

От любви я была как в бреду,
Любят так лишь единожды в жизни.
Разлюбить я его не смогу,
Но уже никогда не увижу.

Он так жарко меня целовал,
Говорил, что любить будет вечно.
Одного милый мой не сказал –
Что с другою навеки обвенчан.

Запрягай вороных лошадей,
Я сегодня поеду кататься,
Так гони же, голубчик, скорей
От него, с кем пришлось мне расстаться

Загаси на ветру золотую свечу...
Загаси на ветру золотую свечу,
Сбрось оковы плаща с распрямившихся плеч.
Я с тобою парить над лесами хочу,
Не надеясь понять, но желая развлечь.

Поднимаясь всё выше над гранью земли
На игривой, как конь, но послушной метле,
Вдруг увидеть размытую точку вдали
И гадать, кто остался на круглой земле.

Разрезвившись, как зверь, в непроглядной ночи,
Освещая глазами дорогу во тьму,
Пролететь над водой, что призывно журчит,
Эту ночь отдавая тебе, не ему.

Не задержимся долго над Лысой Горой -
Что я там не видала, на Лысой Горе? -
Но глаза всё равно поплотнее закрой:
Слишком ярки заклятия в нашем костре.

А потом полетим, веселы и легки,
И над городом сонным промчимся, смеясь,
Чтобы люди спешили защёлкнуть замки
И с завистливым страхом глядели на нас.

А едва над горой заалеет заря,
О приходе утра позаботившись в срок,
Неприметнее ветра, проворней угря,
Я тебя возвращу на знакомый порог.

И опять воспарю в золотой тишине
В свой таинственный мир. И моя ли вина,
Что ты будешь всю жизнь вспоминать обо мне
И ночами подолгу стоять у окна?

Полёт.
Бери сестра метлу и полетели!
Ну что терять кроме оков
И плена библии навязанной веками?
Бери метлу сестра и полетели!
Туда где моря синь,
Туда шум дубравы,
Туда где поле встретит ароматом трав
Бери сестра метлу и полетели!
За звёздами на небе для себя,
За счастьем для подруги близкой,
Детей загородим щитом от зла,
Врагов мы победим,сметём их в бездну!
Бери сестра метлу и полетели!

У самого леса, в деревне, избушка.
Весной - на крыльце "греет кости" старушка.
А летом - в лесу да в полях она бродит,
Там травки и ягоды ищет – находит.
Их сушит, развешав в сенях и у печки.
На пальце у бабки простое колечко.
Идут к ней весною, и летом, и в стужу…
Кто лишь за советом, а кто и за мужем.
Она не перечит, как может, спасает.
Кого-то полечит, кому – погадает.
Вот только молва её ведьмою кличет.
Твердят, ходят черти в людском к ней обличье.
И душит всех жалкая злая обида,
Порою ей, кажется, края не видно.
Но, лишь, что случись, позабыв про наветы,
Бегут к ней и просят хотя бы совета.
А черти? Да, ходят. Им тоже бывает,
Порой, так несладко – слеза пробивает.
Поможет и им. Что ей, мудрости жалко?
А если кто пакостит – выгонит скалкой.
Вот так и живёт возле леса в избушке,
Обычная ведьма – святая старушка.

Я заплачу, а может спою,
Песню слаще, чем голос сирены,
Обреченный любить змею,
Перережет с надеждой вены.

Все что есть, я тебе отдаю,
Ты боишься, возносишь стены.
Не найдёшь утешения в раю,
Там пустые стоят манекены.

Из потерь я тебя создаю,
На подмостках дешевой сцены,
У судьбы попрошу интервью,
На любовь пусть расскажет цены.

Новый стимул стоять на краю,
Не полюбят ведьм джентельмены.
Колдовство победит в бою ,
Но увы, не простит измены.

Сил противиться нет, забытью,
Аромату волшебной вербены.
Ты прильнёшь к колдовскому питью,
Обманувшийся, светом Селены.

Поиграть попытался в судью,
Люди часто смешны и надменны.
Вместо ангела, любишь змею,
И в упор не видишь подмены.

Ведьма

Ведьма всегда понимает, что будет -
Костёр неизбежен, и казнь быть должна.
За то, ей не нужно скрывать, кого любит,
Пожалуй, средь женщин, свободна одна.

Ведьма всегда во всё верит, и знает,
Мир слишком сложен, что б понял палач
Искра звезды, что желания дарит,
Просто скрывает Богов вечный плач.

©Александра Волк

Слежу со жгучим интересом
За многолетним давним боем.
Во мне воюют ангел с бесом,
А я сочувствую обоим...

Здравствуй, любимая , моя дорогая Лилит.
Где ты сейчас? Между каких миров?
Как не старался, ночами все так же клинит.
Вижу тебя, в каждой из катастроф.

Если в аду, я тебя отмолю у Бога,
Ты не права, не сердись,он не так суров.
Метка на теле, следы твоего ожога.
Так не согреют, искры других костров.

Имя твоё, спасает сильней молитвы,
Звал только я, с ударением на первый слог.
Резать могла по живому, острее бритвы,
После любви, улыбаясь, спускать курок.

Где ты теперь? На кого ты глядишь волчицей?
Кто соблазнившись, с тобой разделяет кров?
Я оступился, на свет побежал за синицей.
А журавля потерял, в темноте дворов.

Письма тебе, каждым попутным ветром,
Шлю в никуда, так нелепо, какой в них прок.
Точкой отсчета была, нулевым километром.
Жил лишь с тобой, а теперь отбываю срок.

Здравствуй любимая, вечная демоница,
Я давно не пишу, лишь с собою веду монолог.
Струсил с небес лететь и с тобой разбиться.
Так полюбил, а прыгнуть увы не смог.

Не рассказывай сказок, милый,
Я финал этих сказок знаю.
Проиграли, посуду побили,
Переспали, смирились, устали.

Помирились, а завтра по-новому,
Все по-старому, я виноватая,
Я и ведьма, и тварь бестолковая,
Из святого теперь ты в рогатого.

Не беси, отвали, остынь, отстань.
И в тайгу убегай. Подальше.
Когда станет горячей в груди моей сталь,
Когда нервы сдадут. Мой мальчик,

Не звони в МЧС, и скорую.
Ты же сам назвал меня стервою.
Ты увидишь чертей моих в омуте.
Ярость всех шестерых моих демонов.

"Мы ещё встретимся" - так сказали мне карты таро.
"Есть ещё шанс"-мне шептали во мраке духи.
К черту весь мир, я поставила все на зеро.
Чтобы тебя отыграть у судьбы-прорухи.

Страх пересилю, что выпало столько мечей.
"Будет непросто"- промолвит мне старый шаман.
Стрелы, оковы и гнёт неземных палачей,
Резать не могут, больнее душевных ран.

Годы проходят, в потоках ненужных мне встреч,
Я одинока, как вечность, кромешная мгла.
Помнишь, тебя обещала от всех уберечь?
Слово сдержала, но вот от себя не смогла.

Мало мне было тех диких,лиловых ночей,
Меры не знает, порою, наш ведьминский клан.
Служащий тьме, навсегда остаётся ничей.
Радость любви, нарушает намеченный план.

Веря ветрам, чёрной тайной своей ворожбе,
Сети манили, предложенных свыше даров.
С лёгкой улыбкой, тебя проиграла судьбе,
Та забрала тебя, в дебри чужих мне миров.

Глупо попалась, на ложную сладость речей,
Я просчиталась, поставила на кон любовь.
После тебя были жарче, храбрей, горячей,
Я не любила, я жадно пила из них кровь.

Может я брежу и шансы все ближе к нулю,
Встречи, в одной из нами придуманных стран .
Столько столетий, а я все сильнее люблю.
Образ твой в мыслях храню, как души талисман.

Брошу перчатку, разлучнице нашей судьбе,
Всех оглушают, звуки моих реприз.
Я стану первой, в грязной, нечестной борьбе.
Ведьмы играют лучше любых актрис.

Хитрость - к победе приводит,быстрее драки,
Тайны искусства войны, от цариц-атаманш.
Голос заветный шепнёт и прогонит страхи:
"Ты отыгралась, родная.Взяла реванш."

Как по щелчку, наяву сбываются грезы,
Мало кто верил, что бой обернётся победой.
Он обнимает и с глаз вытирает слезы:
"Я в тебя верил, но в чем тут разгадка, поведай?"

Мы бесконечно, скитаться могли во мраке.
Разве возможно, Небо, быть вместе вновь?
Пусть будет против всё: звезды, судьбы, знаки.
Нет во вселенной преград , если это любовь.

Разве не помнишь, ты сжёг меня на костре?
Я до сих ощущаю в легких золу.
Силой была, опорой твоей сестре,
Только попала, совсем я не в ту кабалу.

Грустно окончился, шабаш на Лысой Горе,
Факелы, стрелы швыряли в меня господа.
С болью тебя узнавала, я в том главаре,
Ты меня предал , так просто, без тени стыда.

Странно немного, встретились в том же месте,
Пасмурно, вечер, дождь моросит, как тогда,
Рано забыл ты, прошло то всего лет двести.
День моей смерти, растянется на года..

Так ничего и не скажешь воскресшей невесте?
Мол, ошибался жалею, был глуп и молод..
Я с того света, с дождем посылала вести.
И не пускала в твой дом пустоту и голод.

Я безоружна, с надеждой о сладкой мести,
Любовь не согласна и тянет мне свой белый флаг..
Может я пала жертвой умелой лести?
В сердце ночует далекий, родной мне враг.

Снова молчишь, а меня покидают силы,
Взгляд твой стеклянный, вокруг леденящий холод.
Словно в бреду, я сижу у твоей могилы.
Вечность к чему, если мир на куски расколот.

Уходят люди, словно корабли
Из гавани одной, но разным курсом,
И исчезают в солнечной дали,
Чтоб никогда в ту гавань не вернуться.

Одних стираешь, словно мел с доски,
Других с трудом из сердца вырываешь.
И без одних ты счастливо живешь,
А без других никак не выживаешь…

Одни уходят, не оставив след,
Других следы прибой времен стирает,
А кто-то оставляет шрам в душе,
А кто-то саму душу забирает.

И телефон предательски молчит,
И выживание вошло в привычку,
Но память снова разжигает боль,
Как разжигает сено пламя спички.

И кажется, порой, что это сон,
Что лишь глаза откроешь и проснешься.
Во всех словах, что слышит телефон
Звучит один вопрос: «Скажи, вернешься?»

Высокомерна. Диковата.
Нет уважения к кресту.
Как раз таких и жгли когда-то —
За колдовскую красоту.
Защитный круг — начерчен криво,
Шаманы были ли в родне?
Дерзка, упряма, прихотлива —
Ей место самое в огне.
Гореть. Сгорать. Упасть без чувства.
И не погибнуть всё равно.
Быть ведьмой — горькое искусство,
С рожденья женщине дано.
Любой дано. И пусть у каждой
Свой личный путь среди костров,
Нас всех до тла сожжёт однажды
Бог Инквизиции — Любовь.

Дарёна Хэйл

Жоржета пишет:

"Стремясь скорей покинуть отчий замок, и лучшей не найдя на то причины, принцесса вышла замуж за дракона. А чем дракон, скажите, не мужчина?"

ПРАВДИВАЯ ЛЕГЕНДА О ДРАКОНЕ, ВЕДЬМЕ И ПИРОГЕ

Я хочу поведать вам легенду
Древнюю, как тысячи миров,
Про Дракона, пироги и Ведьму.
Открывайте уши, кто готов.

В неком зазеркальном древнем мире,
Жил Поэт, любимец всех богов,
Каждый день, хлебнув из бочки пива,
Сочинял до тысячи стихов.

Рядом с ним жила простая Ведьма,
Изводить любила мужиков.
И была красивой, хоть и вредной,
Когда видно не было клыков.

Пролетая как-то на метёлке,
Услыхав, как тот Поэт поёт,
Ведьма. приземлившись рядом с ёлкой,
Прервала на время свой полёт.

И пленившись музыкальным слогом,
Поклялась Поэта окрутить.
А клялась (поверите ли?) богом!
Мол, хочу! Мне без него не жить!

Ведьма искрутилась, извертелась,
Уж она и эдак, уж и так,
Сильно ей Поэта захотелось —
Он не реагирует никак.

Ведь Поэт, залив глаза изрядно,
Красоты её не замечал,
Ведьма, перемерив все наряды,
Умелась, под нос себе бурча.

И в полёте со всего размаху
Налетела на драконий хвост.
Не успев тихонько даже ахнуть,
Брякнулась на деревянный мост.

А Дракон галантный и учтивый
Приподняться барышне помог.
Кинул взгляд: «Ну, до чего ж красива!
Я теперь навек у этих ног!»

Он: «Пардон, прости, и всё такое…
Засмотрелся, мол, на голубей,
Не взметнуться ль в небо нам с тобою?»
А она, лишь: «Тысяча чертей!

Вы мою метёлку поломали!
Между прочим, этот механизм,
Не фуфло, а чистое Армани,
К черту ваш французский романтизм».

«Ладно, понял, всё. Не надо злиться,
Почему Вы хмурая как ночь?
С Вами я хотел бы подружиться,
Расскажите, чем мне Вам помочь?

Не ищите здесь дурного смысла
И поймите правильно меня,
Я такой же, как и Вы, нечистый.
Мы ведь с Вами вроде как родня».

Выведав у Ведьмы тайну сердца
И причину всех её тревог,
Чтобы к ней в доверие втереться,
Про волшебный рассказал пирог.

«К сердцу путь лежит через желудок.
Пирогом Поэта накорми.
Не пройдёт, поверь, и двое суток,
Он тебе признается в любви».

С этими словами из-под мышки
Вытащил помятый коробок.
И чуть только приоткрыл он крышку,
Запах ведьму опрокинул с ног.

«Ты на вонь не обращай вниманья —
Бабушкин стариннейший рецепт.
Нюхать он его, поверь, не станет.
Вот увидишь, всё до крошки съест».

Ведьма, здесь подвоха не увидев,
Понеслась испробовать пирог.
Так спешила, что от этой прыти
Чуть не навернулась о порог.

А Поэт лишь рад был закусону,
Отхлебнув очередной глоток,
Не заметив исходившей вони,
Слопал заговоренный пирог.

Тут Поэту сильно поплохело,
Чудится уж катафалка вид,
Вроде как его выносят тело,
И оркестр под окнами гудит.

Ведьма испугалась не на шутку,
Кинулась на помощь звать врачей,
Применить попробовала утку,
Клизму, банки, парочку свечей.

А Дракон, сменив своё обличье,
В этот раз, прикинувшись врачом,
Снова к ней явился — вот двуличье!
Будто бы он вовсе ни при чём.

«Заявлю, как лучший врач в округе,
И не просто врач, а массажист,
Бесполезны все ваши потуги,
Вы Поэту не спасёте жизнь».

Ведьме показалось это странно,
Поняла, что перед ней Дракон,
Разразившись непотребной бранью,
Самозванца вышвырнула вон.

Вспомнив о своих волшебных силах,
В ступке побыстрее истолкла
Высушенный хвост драконий с пивом,
И в Поэта снадобье влила.

На вторые сутки, оклемался.
Разглядел красотку наконец,
И в любви ей тот час же признался,
Что-то там промямлив про венец.

Ведьма от признанья покраснела.
Лишь тихонько вымолвить смогла:
«Ты гляди-ка, ведь и в самом деле
Помогла мне сила пирога!»

Лана Мигова

Да мы такие или берем естеством или колдовством! Но свое другим не отдаем! :ло:  :ло:  :ло:

Может, я ведьма уже, но ещё не пророчица…
Всё, что скажу я, ты знаешь, подруга, сама…
Умная женщина — это всегда одиночество…
И одиночеством полнятся наши дома…

Век, нам доставшийся…
С нами за что-то.. не нежен…
И почему-то небрежен.. встречаемый друг…
Бег наш по кругу, подруга, вполне безнадёжен…
Но ведь мы сами с тобой очертили тот круг!

Нас заморочили сны о иных вероятностях…
Судьбы чужие должны мы по миру нести…
Вот потому-то и тонем
Мы в тех неприятностях…
От каковых только глупость способна спасти!

Может, я ведьма уже, но ещё не пророчица…
Что впереди там маячит – тюрьма иль сума?
Умная женщина – это всегда одиночество…
Стать же глупее – увы…не хватает ума!

Светлана Кузнецова

Темна ночь и мысли темны
Я же та самая дочь Сатаны
Тихо иду по дороге ночной
И окружаю себя чернотой.

Люди старались мимо пройти
Они и не знали, что я дочь Сатаны,
Каждый из них получил по заслугам
У меня же удался отличнейший ужин...

Я забыла про веру и уже не люблю
Да и покой не обрету,
Буду людей я все убивать
Ведь "отец" заставил страдать...

Мне показалось, ты надёжный...
А ты такой же, как и те,
Кто входит в жизнь неосторожно,
Стреляя ложью по мечте...
Ты подарил надежды крохи,
Я стала их душой клевать...
Но от того делишки плохи,
Что всем вокруг на всех плевать...
И я привыкла, к сожаленью,
Что я всегда одна в беде.
Ты был похож на луч спасенья,
Но жаль, спасенья нет нигде...
Твои слова пусты и тесно
В моей душе от пустоты...
Теперь уже не интересно,
Зачем опять блефуешь ты...
Да где же взять того мужчину,
Кто Лев по нраву, а не змей...
Взвалила б я его на спину
И оттащила бы в музей,
Чтоб женщины другие знали,
Что на земле мужчины есть,
Что никогда не предавали
И защищали дамы честь...
Но нет таких и в этом дело...
На зов других они молчат...
Ах, как мне видеть надоело
Мужчин с характером девчат,
Что плачут громко в час тревожный,
Спасаются в реке вранья...
Мне показалось, ты надёжный,
А ты... Да Бог тебе судья...

Прячу на шее пентаграмму,
Когда по городу скольжу.
Пожаром пахнет - я программу
Опасных игр начать спешу.
И дикой кошкой пробираюсь
Сквозь злую, тесную толпу…
Исчезни, страх! Ведь я сжимаю
Пятиконечную звезду
by me